Спустя короткое время показался авангард всадников – неясные фигуры в утренней дымке. Их было человек двадцать, скакавших во весь опор. «Они без доспехов, – удивился Френтис. – Воларские разведчики?..» Но не успел он додумать эту мысль, как увидел лицо их командира: это был худой мужчина средних лет с короткими волосами и бледно-голубыми глазами, его тёмно-синий плащ развевался за спиной.
– Опустить оружие, – приказал Френтис, спрыгнул с лошади и на негнущихся ногах пошёл навстречу всаднику. Тот осадил лошадь в нескольких шагах.
– Брат, – произнёс мастер Соллис, и его голос показался Френтису ещё более хриплым, чем прежде. – Сдаётся мне, вы идёте не в том направлении.
Глава восьмая
Рива
Она услышала голос Чтеца издалека. «Надо же, – удивилась Рива. – Такой старый – и так громко орёт».
– …Отец отвернулся от нас из-за этих гнусных еретиков…
Все подходы к площади были запружены народом. Люди, словно заворожённые словами Чтеца, глядели в сторону собора.
– …Сей город есть Отцовский дар! Драгоценность, вручённая Возлюбленным и названная по имени величайшего из его слуг! Но мы дозволили проникнуть сюда скверне неверия…
– А ну расступиться!
Рива принялась проталкиваться через толпу. Одни, узнав её, сами отходили в сторону, другие упорствовали, но деликатничать ей было некогда.
– Прочь с дороги, кому сказано! – рявкнула она, и какой-то тип, который пытался схватить её за руку, отшатнулся назад, вытирая кровавые сопли. Дело пошло легче.
– …очистить наш город! Именно этого требует от нас Отец в своём Десятикнижии. Я трудился дни и ночи, чтобы отыскать иной способ, но… «Очистите мой город, и только тогда вы можете уповать на мой благосклонный взор…»
Наконец она преодолела толпу. На площади стояли связанные коленопреклонённые люди, а около них – мужчины с мечами. Среди мечников были священники, а прочие – пожилые горожане или старики, слишком немощные, чтобы дежурить на стенах. Увидев Риву, некоторые смутились, но большинство с вызовом глядело на племянницу владыки, а один даже выступил вперёд, пытаясь преградить ей дорогу к Чтецу.
Она стремительно выхватила меч из ножен, тот в ответ – свой. Рива с удивлением узнала в нём лоточника, который продал ей яблоко, когда она в первый день сидела на ступенях собора.
– Лучше убирайся с моего пути, – тихо, но угрожающе произнесла Рива. Зеленщик побелел как полотно и попятился.
– А, вот и она пожаловала! – заорал Чтец, стоявший у подножия соборной лестницы. – Явилась, как я и предсказывал! Лжеблагословенный выродок, выученица блудницы!
Рива увидела брата Гарина с разбитым лицом, он стоял на коленях в первом ряду пленников. Велисс скрючилась рядом с целителем, в рот ей сунули деревянный кляп, а руки связали за спиной. Тут же находился и Аркен, который едва держался, чтобы не упасть. Он был бледен, волосы его слиплись от крови.
– У меня тоже есть для тебя благословение, – крикнула Рива, метнувшись к Чтецу. Глаза ей застилала красная пелена. – Только, уж извини, оно из стали, а не из пустых слов.
Один из прихлебателей Чтеца попытался заслонить его и, неумело размахивая рапирой, нацелился Риве в грудь. Раздался звон, и рапира упала на камни вместе с двумя отрубленными пальцами. Чтец хотел спрятаться за спины своих епископов, но, как с удовлетворением заметила Рива, никто из них не спешил расступиться перед ним. Одни ошеломлённо наблюдали за происходящим, другие стыдливо отводили глаза, но Рива могла бы поклясться, что заметила усмешку-другую. Старик осел на мостовую, словно куча тряпья, но она схватила его за балахон, рывком подняла на ноги, толкнула на ступени и занесла над головой меч.
– Так что насчёт того священника? – сказала она. – Кто он? Я знаю, что им управляешь ты.
– Грех какой. – Старик замотал головой, в его глазах удивление мешалось с безумием. – Поругание святой плоти. Ты, обетованная наша спасительница, осквернила себя противоестественной похотью…
– Просто ответь мне, кто он такой! – Она приставила остриё меча к его груди, заставив вжаться в ступени.
– Яростный свет твоей жертвы объединит всех нас, это было обещано ему посланником самого Отца…
– Рива!!!
Только этот голос способен был остановить её. Она обернулась и увидела своего дядю. Тот ковылял сквозь толпу, и люди расступались перед ним, склонив головы. Лорд производил жалкое впечатление. Изнурённый, умирающий человек приближался к ней шаркающей походкой, опираясь на старый меч, словно на клюку. И всё же владыка фьефа был полон гордого достоинства: мечники, наткнувшись на его жёсткий и властный взгляд, опускали оружие.