Он ударил меня по нежной коже, заставив успокоиться.
— Нет.
— Почему нет? — всхлипнула в простыню. Я чувствовала себя жалко, но была настолько ослеплена желанием, что мне было все равно. — Я думала, ты хочешь меня.
— О, я хочу, малышка. В этом-то и проблема. Я хочу тебя слишком сильно. Если я трахну тебя и почувствую, как биение твоего смертного сердца касается кончика моего члена, все будет кончено. Я никогда не отпущу тебя. Ты же не хочешь этого.
Я не хотела этого.
Правда ведь?
— Просто… пожалуйста. Убери эту боль. Ты сказал, что облегчишь мои страдания.
Он снова зарычал, на этот раз приглушенно, почти мурлыча, чем успокоил меня. Он продолжал ласкать себя, и звуки, издаваемые им, становились все более резкими и грубыми. Восхитительные мужские звуки.
Любопытство съедало меня заживо. Я хотела увидеть его член. Нет, к черту это. Я хотела не просто посмотреть на него. Я хотела прикоснуться к нему, попробовать его на вкус — принять его в любом отверстии, которое ему понравится.
Но я оставалась неподвижной, как он велел, надеясь, что он вознаградит меня за послушание. Я не была большой поклонницей правил. Но что-то подсказывало мне, что награды Белиала будут гораздо лучше, чем его наказания.
Когда горячий воск попал на копчикпоясницу, капли чего-то более прохладного коснулись моей спины. Он кончил, его сперма смешалась с коркой воска на моей покрасневшей коже. С его губ сорвалась серия проклятий.
Я осталась лежать на кровати, затаив дыхание, и слушала, как он натягивает штаны. Затем он поставил свечу и задул ее, от чего в комнате стало немного темнее.
— Ты была такой хорошей девочкой для меня. Теперь… — его дыхание было тяжелым, грудь поднималась и опускалась. — Теперь твоя очередь.
В моих ушах раздался еще один шуршащий звук. Я не смогла удержаться от непреодолимого желания украдкой взглянуть еще на секунду. Я повернула голову, оглянувшись через плечо.
Он взял бутылку вина, которую Хольга принесла вместе с ужином, поднес ее ко рту, опрокинул и допил остатки. Капля красной жидкости скатилась по подбородку его маски и капнула на грудь.
Мой рот защемило от желания слизнуть ее.
Когда он поймал мой взгляд, его серые глаза вспыхнули за маской.
— Повернись, маленькая смертная.
Я сделала, как он сказал, прижав щеку к одеялу. Оно не пахло им. Должно быть, он не часто спал в своей постели.
И тогда я почувствовала это.
Холодное стекло коснулось моей горячей от лихорадки кожи. Он потер горлышком бутылки мои половые губы и одобрительно хмыкнул, когда обнаружил, что я вся мокрая.
Он собирался трахнуть меня бутылкой вина.
— У тебя самая красивая киска, маленькая смертная. Такая розовая и совершенная. Намного лучше, чем у мертвых. По крайней мере, так мне говорят другие психопомпы. Как перевозчик Владыки, у меня много обязанностей, поэтому нет времени на плотские утехи.
— Ты засранец, — простонала я, когда он вогнал первый сантиметр бутылки в мою киску. В основании она была холодной, но ее кончик все еще был теплым от его рта. Это было куда приятнее, чем должно было быть.
Сначала он был нежен, медленно и осторожно вставляя ее, убеждаясь, что мое влагалище достаточно растянулось, чтобы принять ее, прежде чем всунуть полностью. Он вытащил ее из меня, а затем снова вставил, на этот раз до конца.
— В тебя входит удивительно много, — он усмехнулся. — Жаль. Ты бы мне так хорошо подошла.
Я сдержала крик, когда он снова вогнал ее в меня — на этот раз сильнее, чем в первый раз.
— Блядь! О, Белиал. Прошу. Прошу, заставь меня кончить.
Он начал вводить бутылку в меня с такой скоростью, что я стала пускать слюни на его одеяло. Мои пальцы вцепились в него, как в спасательный круг. Прошло столько времени с тех пор, как я трахалась с Марком. Мне не понадобилось много времени, чтобы возбудиться. Я уже была на грани, еще несколько толчков — и все было бы готово.
Не ожидала, что удовольствие нахлынет на меня так жестоко, как приливная волна, намеревающаяся утопить меня. Я задыхалась, мое тело дрожало так сильно, что нервы с трудом справлялись с этим ощущением.
— Ты хорошо себя показала, — Белиал откинулся на подушки, положив руку с бутылкой на одно колено. Он наклонил бутылку, и на этот раз молочная жидкость моих выделений, которая стекла внутрь, проскользнула через стекло, мимо отверстия для рта в его маске, и потекла по его горлу.
Из его губ вырвался вздох удовлетворения, как будто он выпил стакан освежающего лимонада, а не мой сок.