Он щелкнул пальцами, и цепь с моего ошейника просто упала. Я надеялась, что ошейник пойдет за ней, но, видимо, это не входило в его планы. Сковавшие мои запястья наручники сами расстегнулись, и я освободила руки.
— Тебе лучше убираться отсюда, — сказал он со вздохом. — Пока я не решил, что ты нравишься мне слишком сильно, чтобы отпускать.
Глава 13
Рэйвен
Задыхаясь, я выбежала из комнаты Белиала. Я прислонилась спиной к стене и сползла вниз, уткнувшись лицом в колени. Моя кожа была горячей и липкой, на ней все еще оставались следы воска.
Я чувствовала себя совершенно изможденной, использованной.
Расстроенной.
И чертовски мокрой.
Я должна была чувствовать стыд за то, что мне пришлось сделать, чтобы этот демон отпустил меня.
Вместо этого я чувствовала… себя живой, окруженной всей этой смертью. Но, с другой стороны, я всегда чувствовала себя более комфортно в окружении мертвых.
В глубине души внутренний голосок говорил мне, что я принадлежу этому месту. Вероятно, потому что заслуживала гнить в аду, учитывая мою карьеру. Может быть, вечность в этом месте не была бы полным адом, если бы кто-то вроде Белиала назначал мне наказания.
Нет, плохая вагина. Я отругала пульсирующую плоть. Не то чтобы я винила ее. Я знала, что все мои предыдущие партнеры были разочаровывающими в постели, но после того, что только что произошло с этим демоном, я получила более четкое представление о том, насколько плохими они были.
Тем не менее. Я не могла остаться в стране мертвых только потому, что у него был лучший член.
Я встала и засунула руку под ночнушку, отрывая воск.
Мои шансы на побег были невелики, но я все равно должна была попробовать. Я была полна решимости, чтобы все прошло лучше, чем в прошлый раз. Меня бросило в дрожь при воспоминании о руках, хватавших меня со всех сторон, прикасавшихся ко мне.
Потом на смену этому воспоминанию пришло более свежее — руки Белиала, гладящие меня, твердые и властные.
В последний раз взглянув на его дверь, сердце сжалось в узел, и я бросилась бежать.
Мои босые ноги стучали по плиточному полу, когда я мчалась по коридору, белая ночная рубашка развевалась за мной. Ошейник на шее казался все тяжелее, но я игнорировала его, отгоняя всякое неудобство и сосредоточившись исключительно на том, чтобы выбраться из этого проклятого замка.
Не успела я опомниться, как уже шла по знакомой дороге. Влево у доспехов, вправо у картины Катрин, вниз по лестнице… Было глупо повторять шаги, которые я делала в прошлый раз, но у меня было ощущение, что неважно, каким путем пойду — все равно окажусь в той же петле коридоров. Те же стены будут издеваться надо мной и моей неспособностью разгадать лабиринт.
А что, если единственный способ выбраться — это магия?
Когда картина Катрин появилась в поле зрения во второй раз, мои плечи слегка опустились, и я замедлила шаг, с завистью глядя на ее торжественное выражение лица.
Ее образ и память были заперты в этом месте крепче, чем сокровища фараона. Но ее тело было свободно. Удалось ли ей сбежать от Владыки Костей? Был бы он настолько мрачен, если бы ей это не удалось?
— Думай, Рэйвен, — прошептала я, едва слышно для собственных ушей.
Раньше я уже выбиралась из лабиринта с помощью ножа для писем, хотя он привел меня в место, гораздо худшее, чем коридор. У меня не было ножа, чтобы выпросить ответы, Владыка Костей забрал его у меня, но был кое-кто другой, кого можно спросить.
Мой взгляд метнулся к стулу и столику напротив картины Катрин, где чайник в форме жабы неподвижно стоял на той же стопке книг.
— Чайник! — шепнула я, поспешно опустившись на колени рядом со столом, и уставилась на его немигающие фарфоровые глаза, как будто он мог меня видеть. — Пекарь! Ты знаешь, как отсюда выбраться?
— О, это снова ты, — сказала жаба, и ее крышка зазвенела, когда она ожила. — Разве я тебе не сказал? Выхода не было тогда и нет сейчас. Только если Владыка позволит. А он не имеет привычки отпускать свои красивые трофеи.
— А как же Катрин? — я снова посмотрела на картину. — Она сбежала, не так ли? Скажи мне, как?
— Как? Один раз через окно. Потом появились решетки. Потом еще раз с помощью меча из доспехов.
Моя кровь застыла в жилах.
— Ты говоришь о смерти. Она покончила с собой.
— Каждый раз он возвращал ее. Пока не перестал. Она сошла с ума, блуждая по кругу, дорогая. Ты делаешь то же самое.
— Я не сдамся, — мои челюсти сжались от слов жабы. — Должен быть какой-то выход.