Я резко обернулась, стиснув зубы, со слезами на щеках.
— Ты не можешь вот так просто остановиться.
— Вообще-то, могу, — рассмеялся он, и его смех был жестоко сексуальным. — Еще не время кончать. Если хочешь этого, тебе придется снова призвать меня. А пока ты все еще поклоняешься мне, помнишь? А теперь на колени.
— Но…
— На колени, — он указал на свои ботинки. — Сейчас же.
Я сжала кулаки по бокам. Сначала я думала, что ненавижу его. Но нет. Я ненавидела то, насколько становилась зависимой от этого демона, то, как он проникал под мою кожу и действовал мне на нервы.
Это было восхитительное пренебрежение, которое жгло меня изнутри. Оно согревало меня и прогоняло горький холод лабиринта.
Поэтому я послушалась и опустилась на землю у его ног.
Глава 21
Белиал
Истекающая кровью, плачущая чертовка. Она была такой красивой на коленях.
Ей нравилось преклоняться передо мной. Страх, который она излучала, был почти осязаем, с его слабым, сладким привкусом. Он был едва ощутим под ее возбуждением. Когда ее феромоны распространились в воздухе, будоража чувства, мои мысли вернулись к тому, как она выглядела в моей постели.
Прикованной к изголовью моей кровати. С тяжелыми наручниками на ее изящных запястьях. Покрытой воском и спермой, умоляющей меня взять ее. Эта мысль за секунды заставила мой член затвердеть, упираясь в штаны.
Желание взять ее здесь, бросить на землю и погрузиться в нее было непреодолимым. Я хотел, чтобы ее узкая, теплая киска обхватила мой член, когда она будет кончать. Я хотел наполнить не только ее рот своей спермой.
Я хотел заявить о своих правах на нее и обозначить ее как свою избранницу, свою Королеву, своего питомца. Мое маленькое живое сокровище.
Но я не мог, пока не мог.
Если бы взял ее сейчас, я бы утащил ее из лабиринта, бьющуюся и кричащую, обратно в свой замок. Я бы нарушил свое обещание дать ей три дня на побег и провел бы остаток вечности, прижавшись к ее бедрам, трахая до потери сознания.
И она бы возненавидела меня за это.
Я не мог вынести еще больше ненависти. Не после Катрин. Кроме того, я и так достаточно ненавидел себя за то, что делал с ней. За то, как я заманивал ее в свои объятия ложью и обманом.
Что бы ни случилось, она будет моей. А пока мне нужно было разжечь в ней маленькую искру желания ко мне и надеяться, что я смогу раздуть ее в нечто большее…
Я постучал пальцами по подбородку своей маски, усиливая ее нетерпение. Я много думал о том, чего хочу, провел бесчисленные часы, представляя это, пока ждал, когда она позовет меня.
Теперь, когда этот момент настал… я собирался дразнить ее, заставляя дрожать от разочарования. Я довел ее до грани оргазма. Когда трахну ее рот и оставлю ей только вкус своей спермы в горле, будет ли она ласкать себя после того, как я уйду?
Останусь ли я, чтобы посмотреть?
Мой взгляд упал на ее пухлые губы, когда она прикусила нижнюю, и мой член задрожал при мысли о ее языке на нем. Это почти сбило меня с ног.
— Я попробовал тебя. Теперь хочу, чтобы ты попробовала меня, — сказал я, проведя пальцем по ее челюсти и потерев большим пальцем ее губы, смазывая их ее слюной. — Я буду трахать твой рот, Рэйвен. И когда я спущу на твой язык последнюю каплю спермы… — мой палец скользнул с ее губ, чтобы игриво пощекотать пирсинг в носу. — Я хочу, чтобы ты все проглотила. Каждую каплю меня. Понятно?
Ее глаза расширились от этих слов, и ее возбуждение продолжало растекаться по воздуху. Я чувствовал его, чувствовал его запах. Вкус. Трудно было представить, что она могла быть еще влажнее, чем когда я обнаружил, как она промокла от порки. Но если бы я поднял ее платье, я был уверен, что нашел бы еще одну лужицу на полу между ее ног.
Мой член болел от желания.
Мой взгляд опустился ниже, на ошейник — мой ошейник — вокруг ее шеи, и на то, как красиво он смотрелся на ее бледной коже.
Я не мог дождаться, когда увижу ее обнаженной, в одном только ошейнике и короне.
Моя прекрасная Королева-рабыня.
Мой взгляд опустился еще ниже, на влажную ночную рубашку, облегающую ее тело. Она была почти прозрачной и уже изрядно порванной, едва защищавшей от непогоды и моего взгляда, но при этом представлявшей собой потрясающее зрелище. То, как она облегала ее грудь… Мне нравилось, как ткань очерчивала ее соски, как она повторяла изгибы ее талии и бедер.
Черт, если бы я мог умереть, моя маленькая человеческая рабыня стала бы причиной моей смерти.