Моя одержимость ею превращалась в нечто гораздо большее, чем то, что было с Катрин.
Я хотел ее тело и ее душу. Как король Лимбо, я мог бы получить все это, будь она мертва. Они стали бы моими по праву. Но… я хотел, чтобы она была живой и дышала, с ее бьющимся сердцем и алыми губами. Ее плоть была сырой, красной и кровоточащей от моих издевательств. Ее губы были опухшими от моих поцелуев, а не от разложения.
Чтобы добиться этого, мне приходилось лгать, манипулировать и соблазнять. Мне приходилось опускаться до самых низких уровней разврата, до грехов, за которые я осуждал столько других душ. Тех, кого я отправлял к моим самым подлым братьям для наказания.
Я был чертовски лицемерным. И я хотел Рэйвен настолько, что мне было плевать на все остальное.
Она была для меня как наркотик. Я был готов на все, чтобы снова почувствовать ее. На все, чтобы она снова проникла в мою душу.
Она никогда бы не приняла меня без игр, без лжи. Она бы увидела мои шрамы, те, что на коже, и те, что на моем холодном, мертвом сердце. Она бы увидела меня таким, каким я есть. Зверем, монстром, внутри и снаружи.
Так что, если единственный способ завладеть ею, пока ее сердце еще бьется, — это мои иллюзии, мои сладкие полуправды и мой огромный член, так тому и быть, черт возьми.
Я буду играть роль дьявола, если это необходимо, чтобы она стала моей.
Я должен был покинуть лабиринт. Вместо этого я задержался, наблюдая за Рэйвен из тени.
Теперь, когда дал ей подсказку, где найти выход, я ожидал, что она встанет и поспешит найти реку, как я ей велел. Но она не двигалась. Она смотрела на место, где видела меня в последний раз, как будто не могла поверить в то, что только что произошло. Ее пальцы коснулись губ, вероятно, вспоминая, каково было, когда они сжимали мой член.
Через мгновение она подошла к надгробию, на котором я сидел, и села, прислонившись к нему спиной. Ее ноги были согнуты в коленях и раздвинуты, а ступни твердо стояли на могиле. Быстро оглядев кладбище, чтобы убедиться, что она одна, она подняла платье и просунула руку между ног.
Каждая мышца моего тела напряглась, когда я наблюдал, как она ласкает себя.
Я оставил свою маленькую зверушку неудовлетворенной.
Я надеялся, что она устроит для меня представление, но на самом деле не ожидал, что она вправду это сделает. Не тогда, когда в моем лабиринте скрывалось столько ужасов, которые могли бы напасть на нее и похитить. Конечно, я бы им этого не позволил, но она этого не знала.
Ее желание, должно быть, заглушило страх, потому что она лежала, раскинув ноги, и ласкала свой клитор пальцами на могиле какого-то неизвестного демона. Наверное, она была слишком возбуждена, чтобы заботиться о том, какие монстры могут вылезти из тени и трахнуть ее. Может быть, именно эта мрачная мысль заставила ее ласкать свой маленький бутон, и из ее уст вырывались самые сексуальные звуки, когда она откинула голову на надгробие.
Я подошел ближе, стараясь не нарушить заклинание, которое заглушало мои шаги.
Когда я оказался всего в нескольких футах от нее, я присел на корточки, чтобы хорошо рассмотреть ее интимные места. Блядь. Она выглядела так красиво, прислонившись к могиле старого жнеца, ее лицо исказилось от удовольствия, когда ее пальцы начали двигаться в ее киске. Она была такая влажная, розовая и совершенная.
На мгновение мой разум погрузился в мрачные мысли, представляя, как она отреагирует, если я брошу ее на землю, раздвину ноги и проникну в нее, пока действует заклинание невидимости. Эта мысль заставила мой член дернуться, но я сразу же отбросил ее. Я не поддался искушению, но в глубине души голос подсказывал мне, что она будет наслаждаться каждой секундой, если я это сделаю.
— Белиал, — простонала она, и ее голос был хриплым от желания.
Мое имя в ее устах разбило что-то внутри меня, и чудовищные порывы скрутили меня изнутри. Я хотел ее так сильно, что это пугало, а меня, блядь, ничего не пугало.
Я так долго был безразличным ко всему. Просто призрак демона, которым я когда-то был. Теперь эта маленькая смертная женщина зажгла во мне пламя. Оно горело так сильно, что грозило сжечь меня и весь мой мир. Мне было все равно. Главное, чтобы я восстал из пепла с ней в объятиях и с ее еще бьющимся сердцем.
Скрежеща зубами, я вытащил свой член, который снова был тверд как камень, и устремил взгляд на свою человеческую девочку, которая лихорадочно удовлетворяла себя пальцами. Каждый вздох и стон приближали меня к оргазму, и я представлял, что трахаю ее, а не свою руку. Я ласкал свое тело, пока не кончил, и моя сперма была такой же густой и вязкой, как и одержимость ею.