Но не на этот раз.
Может вину следовало возложить на коварный случай? Может, ей довелось именно спокойно дремать, поэтому всё и произошло иначе?
Однако, как бы то ни было, первое воспоминание оказалось связано с Художником. Словно бы до этого она ничего не видела, а затем его очи, глубокие и яркие как голубой лёд, заполнили всё пространство.
— Ох, — непроизвольно выдохнула девушка от неожиданности. — Как это ты здесь оказался?
— Знал, где ты и захотел прийти, — пояснил он и беззастенчиво присел рядом на песок.
Одну ногу Художник вытянул, а другую согнул в колене, чтоб стало удобнее задумчиво облокачиваться на неё локтём. Вода, словно хитрая охотница, постаралась дотянуться до подошвы его сапог, но, понимая тщетность попытки, отбежала лёгкой волной назад, чтобы вскоре повторить безрезультатный манёвр. Инга же провела ладонью по своим волосам, пытаясь пригладить пряди, безжалостно теребимые прохладным ветером. А затем её взор сосредоточился на мужских пальцах. Мужчина подобрал округлый пятнистый камушек, но вместо того, чтоб начать пускать «блинчики», бросил его вниз. Камень, вопреки силе тяжести, дотронулся до песка и тут же поспешил обратно в уютную ладонь, словно был каучуковым. Инге это что-то напомнило, но она никак не могла вспомнить, где могла бы видеть подобное.
— Так не должно быть.
— Разве?
— Да. Это же камень. Тяжёлый.
— Его вес намного легче моего желания.
— Или рядом со мной хороший иллюзионист?
В ответ на этот скептицизм он ещё несколько раз кряду повторил трюк с камнем, а потом положил тот обратно и, не отрываясь глядя на девушку, певуче произнёс:
— Это ты к чему? — не поняла Инга, для чего надо декламировать столь длинное стихотворение. Да ещё такое, которое, на её взгляд, было совсем не к месту. Даже несмотря на то, что читал его Художник с редкой выразительностью, какой был в нём смысл?
— Так разве можно мне уснуть, когда надорваны все вены, и кровь струится на песок часов времён? — повторил странный мужчина с мягкой улыбкой и шустро ударил указательным пальцем по кончику её носа. Непроизвольно она дёрнулась и моргнула. А когда открыла глаза, то никого возле себя уже не увидела.
— Твою мать! — тут же зло прошипела девушка и, поднимая с песка оставшийся там лежать круглый камень, со всей силы швырнула его в воду. Раздался всплеск и поднялась уйма брызг. Всплывать камень не стал. — Твою мать! Лучше вытащи меня отсюда, иллюзионист чёртов!
— Инга, вот ты где! — послышался с пригорка возглас.
Это Сашка бежал ей навстречу. Его она давно не видела, но последняя беседа наложила на их дружеские отношения основательную тень. Так что радоваться ему было сложно.
— Еле тебя нашёл!
— Ну. Нашёл. Что дальше? — она возмущённо скрестила руки на груди и совсем не оценила то, как тяжело дышал бывший коллега.
— Я не буду говорить, кто именно, но кое-кто очень желает знать, известно ли тебе что о некой Лисичке?
— Лисичке? — недоумённо произнесла Инга. Сердце заколотилось чаще и тяжелее. Это имя было ей невероятно знакомо. — Да. Я знаю её. Она — это я… Нет! Стой! Я — это не она.
Сумбурность, возникшая в голове, мешала прояснению сознания. Поэтому девушка, стараясь сосредоточиться, потерла пальцами виски. Кажется, думать и вспоминать стало легче.
— Я знаю её, — удивлённо для себя самой, вдруг сказала Инга.