Это и была обратная сторона монеты под названием «Сила Владыки», проявление сущности, мощью которой я теперь обладал.
Чем больше я использую эту силу, тем глубже погружаюсь во тьму, отдаваясь безумию. По этой причине Владыки впадали в неистовство в битвах и уничтожали всех, кто встречался на пути, не разбирая, кто союзник, а кто враг.
Но все не так плохо. Способ не сойти с ума все же есть. Нужно лишь научиться контролировать эту силу. Ограничить для себя безопасное количество расходуемой маны за день, и понемногу, день за днем, увеличивать ее. Теоретически, таким образом я смогу выработать ментальную сопротивляемость и побороть побочные эффекты этой силы, чтобы свободно ею управлять, оставаясь в сознании.
В любом случае, сегодня я примерно определил свой нынешний предел, и теперь мне был необходим покой.
Я обратился к Гёро.
– С этого дня все эти люди находятся в твоем подчинении. Я хочу, чтобы ты привел Чёрный 3амок в достойный вид. Ночью я позову тебя в кабинет, чтобы составить план, а пока что займитесь уборкой. Первый, Второй, вы поможете Гёро следить за ними. Если кто-то попытается сбежать – убейте.
– Слушаемся, ваше всесилие! Да здравствует тьма!
Наконец, я закончил этот долгий прием гостей, оставил Гёро разбираться со всем остальным, направился в опочивальню.
Подводя итог, первая встреча гостей прошла недурно для первого раза. Я создал репутацию, которую желал, и заручился сотней новых подручных. Чуть позже, правда, я пожалел о том, что пошел на уступки и отпустил того паренька, Патрика. Все-таки его тело было прекрасным материалом для воплощения. Но что сделано, то сделано. Ничего не изменишь.
Вместо того, чтобы сожалеть об упущенных возможностях, я полностью посвятил себя делу.
В ночь после того, как все произошло, я не стал тревожить Лею. Девочка и без того многого натерпелась. Ей нужно было побыть наедине со своими мыслями и как следует усвоить полученный опыт.
Вместо этого я дождался, пока Гёро пристроит нашу новую рабочую силу, найдя людям место для сна, и вместе мы посвятили ночь вынашиванию планов на ближайший месяц.
Лея
Направляясь в опочивальню, Лея чувствовал себя совершенно опустошенной и больной. Идя по пустому каменному коридору, она не обращала внимания ни на картины, висящие вдоль стен, ни на экзотические доспехи, стоящие на страже тишины и покоя. Она смиренно ступая следом за двумя миньонам, все больше погружаясь в себя.
Ей до сих пор не верилось в то, что только что произошло. Рабство, смерть Рея, внезапное появление Владыки... Она не могла так просто принять последние события, и молилась, чтобы все это было лишь дурным сном. Однако жжение в области шеи, – последствие сна накануне, – и твердый камень на сердце упрямо твердили ей об обратном.
Так что как бы сильно ей не хотелось проснуться и оказаться у входа в подземелье, в теплых объятиях Патрика, вновь увидеть наглое, ухмыляющееся лицо Грея, твердо идущего к своей цели, в глубине души она знала, что это все позади.
И единственное, что её утешало и удерживало от нервного срыва – мысль о том, что Патрику удалось уйти. Она не могла знать наверняка, сдержит ли Владыка свое слово, однако что-то ей подсказывало, что он точно его не нарушит.
Наконец, её привели к дверям опочивальни. Мэл с Первым вместе накинулись на дверь, со скрипом ее отворяясь, и за ними Лея обнаружила на удивление уютную спальню. Большая мягкая кровать стояла в углу, – Лея ожидала, что Владыка, если и спит, то на куске металла, выплавленном в форме кровати, – в другом углу письменный стол со стопкой исписанных листов и письменными принадлежностями, несколько стеллажей с книгами и картины.
Среди картин она сразу же признала Смерть Короля, – знаменитое в королевстве полотно, повествующее о событиях, связанных со свержениями Люсси III, кровавого тирана, узурпировавшего власть в королевстве. Он был известен своей жестокостью и паранойей предательства. Три раза преедавал казни половину двора за якобы измену, и обожал похищать и насиловать красивых дев из окрестных деревень. А с рук это сходило ему потому, что в его подчинении была большая красная виверна, существо, устрашающее людей не меньше дракона.
На полотне Люсси III был изображён стоящим на коленях, с гримасой отчаяния, застывшей на лице. В одной руке он держал треснувшую корону, в другой – потускневший янтарный жезл, символизирующая власть. Его взгляд смотрел вверх, в глаза дымному силуэту, занесшую свою когтистую лапу над его головой.
Эта картина была настоящей легендой. Никогда не знал, существовала ли она на самом деле или нет. Говорили, что нарисовал её Рафаэль, выдающийся художник, что сначала служил при дворе, а после тех событий стал следовать по пятам за Владыкой, зарисовывая его победы.