Славомыс уже и сам чувствовал, что ему как-то не оч. Пучить начало со страшной силой, кровь в венах и артериях будто кипела, сердце превратилось в раскалённый шар.
Существо приняло решение. Оно клешнёй пробило Славомысу грудь, вынуло оттуда сердце, которое и впрямь выглядело теперь как светящийся ярко-красным шар. И сказало следующие слова:
«Это я увезу подальше. Ты теперь бессмертен. От тебя сила пойдёт по всему миру. Как растечётся — так легче станет. Никто не думал, что над вашей планетой стоит такая защита. План был совершенно другой, но теперь уж как получилось — так получилось. Идём, покажу, как пользоваться связью».
Вскоре (ну как — «вскоре»? Времени в загробном мире не существовало) существо привело в относительный порядок расколотое яйцо. Как я понял, перемещаться по планете оно могло, свалить за её пределы — уже нет. Само улетело на функционирующем яйце и увезло с собой сердце Славомыса. Славомыс же постиг инопланетные технологии на уровне уверенного пользователя. Раз в земной год выходил на связь с орбитой и отчитывался о положении дел. Летающее по орбите существо ждало доклад об окончательной и безоговорочной победе тварей над людьми. Однако на земле творилось странное.
Сила, выплеснувшаяся из упавших яйцезвёзд, породила на Земле не только тварей, но и их противоположность — охотников. Которые оказались поумнее тварей, пусть и не выше числом. А потому битва мальца затянулось. Твари плодились, охотники сокращали их поголовье. Русь-матушка стала вообще символом торжества человечества.
Не, у Кощея — как вскоре стал называть себя Славомыс, — всё было тип-топ. У него и черти охотно переродились в тварей, и прежнего царя он выпилил. А людишки мёртвые, как и и полагалось, ползали перед чертями на брюхе, отрабатывая грехи и не представляя никакой опасности.
Существо на орбите ждало, пока в реальном победят твари. Кощей — связной — соответственно, тоже ждал. Но тут появился я. И начал серьёзнейшим образом путать им карты. Последней каплей стал Сборщик, которого я загнал в потусторонний мир.
Дело в том, что у Кощея в яйце были заначены банки с запчастями Разрушителей. Сборщик это немедленно почуял, перебежал Калинов мост, разминувшись с несколько прифигевшим Горынычем, который даже раздуплиться не успел. И сейчас же пошёл в атаку на крепость Кощея по принципу «вижу цель — не вижу преград». Много чертей полегло в этой битве, и только сам Кощей сумел нейтрализовать опасную хреновину, замуровал где-то глубоко под землёй. После чего перевёл дыхание и решил, что вопрос с Владимиром надо уже как-то закрывать.
Ну и закрыл. На свою голову.
— Так, а что будет, когда твари победят? — спросил я.
— Тот, что в небе летает с моим сердцем — это воевода, которого отправили в дальний завоевательный поход. Если он вернётся, сказав, что всю армию положил, а земли не взял — с него голову снимут и покроют позором весь его род. Поэтому он и ждёт. Чтобы вернуться с победой. Когда людей станет совсем мало, он сначала сюда спустится, добьёт остатки. В клетки посадит тех немногих, кого сам выберет. И улетит к своим. Меня обещал царём загробного мира оставить, а в этом мире будут жить те, кто прилетит сюда. Твари им служить станут, а люди — развлекать, как забавные зверушки.
— Угу. Ясно. А сердце твоё какое значение имеет?
— Если я сердце получу — силы мои умножатся, я ему равен сделаюсь, и смогу с ним сразиться. Потому не вернёт он мне сердца. Но и не уничтожит, нужен я ему — загробный мир сдерживать. Направляясь сюда, не знали они, не ведали, что у нас так всё на земле устроено. У них иначе совсем.
— А он, получается, не знает, что ты в загробном мире уже нихренашечки не сдерживаешь…
— Не знает. Не говорили мы с ним ещё. Он со мной, уж сколько веков, каждый раз в одно и то же человеческое время разговаривает, с началом года. Вот, как январь начнётся…
— То есть, вот-вот уже. Ну что ж, ладно. Поговоришь.
— Что? — нахмурился Кощей. — Ты меня не убьёшь, что ли?
— Нет пока. Придётся пожить. Кто-то же должен выйти на связь с космосом и передать сведения.
— Какие?
— Ну, такие, например, что задание выполнено. Поголовье людей сокращено, можно приземляться.
— Зачем тебе это? — изумился Кощей.
Я улыбнулся.
— Потому, Кощей, что я не смогу спокойно жить, пока где-то рядом мотается такая опасная хрень. Хрень необходимо уничтожить, и ты мне в этом поможешь. А сейчас — пошли на экскурсию. Покажешь мне, где в этом твоём яйце контейнеры с частями Разрушителей лежат. Они мне — во как нужны.