Я потащил ящик к выходу. Волоком, по полу — тяжеленный, зараза! Видимо, рассчитан на то, что возиться с Разрушителями будет Сборщик.
Ящик вывалился из люка на протоптанную в снегу тропинку. Сирена в корабле стихла. Уже хорошо.
Я поднял меч, прицеливаясь. Собирался ударить по самому краю — так же, как делал, когда вскрывал банки. Меч с тех пор прокачался не слабее меня самого. Настолько, что я понял — целиться мне не нужно, клинок сам выберет правильное место. Рубанул. Лезвие меча срезало торец ящика. Я собрался наклониться, чтобы заглянуть внутрь, но в последний момент вдруг интуитивно понял, что делать этого не стоит. Отскочил в сторону. Кощей отскочить не сообразил, так и стоял. Я рявкнул, но поздно.
Из ящика начали вылетать банки. Точнее, баночки. Небольшие, едва ли с половину пивной. А на лету они росли. Увеличивались и прямо на глазах обретали вид и размер банок, лежащих у меня в сарае.
Один снаряд угодил Кошею в лоб. Тот крякнул и сел на снег. Обстрел продолжался около минуты. Через минуту всё обозримое пространство было усеяно банками. Я посчитал: ровно полсотни. А ящиков там, в каюте, было… Примерно дофига. Ну круто, чё. Жизнь-то налаживается!
— Чего сидишь? — обратился я к Кощею. — Хватай снаряды, сколько унесёшь, тащи в сарай. Будешь учиться приносить общественную пользу.
Кощей, на лбу которого начала наливаться шишка, взял четыре банки и утопал. Я сгрёб в кучу оставшиеся и переместился к сараю. Дождался, пока притопает Кощей и сложит в сарай свои четыре.
После чего сказал:
— Запоминай, как теперь будем жить. В цепи заковывать я тебя не стану, хлопотно. Если вдруг соберёшься сбежать, вспомни, что ты теперь — обычный человек. Вот доказательство, — ткнул пальцем в шишку на лбу. — Далеко ты на своих не утопаешь — во-первых, а во-вторых, на то, чтобы тебя отыскать, мне и минуты не понадобится. Я, если что, охотник в ранге Тысячника. И после того, как поймаю, уж точно в цепи тебя закую. Кормить-поить буду, об этом не переживай. Комнату тётка Наталья приготовит. Только не думай, что это означает, что я стал как-то по-другому к тебе относиться. Ты мне нужен, вот и всё. И нужен ровно до того момента, пока не проведёшь сеанс связи со своим хозяином. Потом — сам понимаешь. Считай, что я просто отложил исполнение приговора. Расклад ясен?
Кощей кивнул.
— Вопросы? Предложения?
Помотал головой.
— И даже «не губи!» орать не будешь?
— Да чего ж орать? Неужто ты меня за всё, что было, по голове погладить должен? Тело мне вернул, с Лесьярушкой побыть дозволил — я благодарен. А жить дальше — на кой-оно мне, без сердца?
— Ну да. Доподлинно не знаю, но предположу, что некоторый дискомфорт присутствует… Ладно. Рад, что мы поняли друг друга. Данила!
Данила выглянул из конюшни.
— Слушаю, барин?
— Мой земляк готов тебе помочь по хозяйству. Банки, вот, соберите, в сарай перетаскайте. А после отведи его в дом, да попроси, чтобы тётка Наталья комнату показала, которую приготовила.
— Сделаем, барин, — кивнул Данила. — Не извольте беспокоиться.
Так, ну всё. Кощей — в надёжных руках, могу заниматься своими делами. А своих дел у меня… Не так чтобы много, но все важные.
Чертям правителя найти. В Зимний на ёлку сходить, не огорчать же Её Величество неявкой. Сеанс связи с космосом провести, но это ладно, это время пока есть… А! Точно. Я же на Катерине Матвеевне жениться собрался. Надеюсь, до Смоленска моя невеста уже добралась.
Через полчаса я, облаченный в костюм от Брейгеля, переместился в Смоленск. Прямо к дому Катерины Матвеевны. И призадумался. Надо же, наверное, цветы купить? Или подарок? Или как у них тут это вообще полагается? Надо было перед тем, как перемещаться, хоть к Дубовицкому зайти — проконсультироваться… Хотя, с другой стороны, мне и Смоленск — дом родной, друзей хватает. У меня тут целый знакомый генерал-губернатор есть! К нему-то и направлюсь.
Я переместился к особняку Обломова. Швейцар радушно распахнул двери.
— Давненько не навещали, Владимир Всеволодович!
Лакей побежал докладывать о дорогом госте барину. Обломов образовался уже через минуту.
— Владимир! Вот радость-то! А я уж сам подумывал к тебе в Поречье съездить. Узнать, что да как.
— Не смеши, Илья Ильич. А то не знаешь, что у меня да как. Уж оперативная работа у тебя хорошо поставлена, все новости наверняка первым получаешь.
Обломов приосанился.
— Что есть, то есть! Да только одно дело — от чужих людей новости получать, а другое — лично от тебя. Ты, говорит, в загробном мире побывал? Змея Горыныча победил? Реку Смородину вброд перешёл, Кощею Бессмертному в честном бою голову срубил?