По путанице коридоров я пробирался с четверть часа — от души надеясь, что этого времени Разумовскому хватит. В дверь покоев постучал категорически.
Открыли в ту же секунду. Персонаж, нарисовавшийся на пороге, попытался прошипеть:
— Их сиятельство никого не…
— Никита! — крикнул я. — Сорян, что беспокою! Срочный вопрос.
— Иду, — немедленно прилетело откуда-то из глубины.
Персонаж проявил чудеса вышколенности — тут же отскочил, освобождая мне дорогу, и принялся кланяться. Через минуту в небольшое помещение, увешанное картинами и уставленное креслами, вышел Разумовский. Причём даже не в халате — штаны, рубашка, всё, как полагается. Только камзола и шляпы не хватает.
— Что случилось?
— Прорыв тварей в Полоцке. Из Пекла ломанули.
— Мне не докладывали. — Разумовский перевёл взгляд на персонажа.
Секретарь, или адъютант, или кто уж это был, затрясся.
— Ваше сиятельство…
— Не успели, наверное, — остановил я порыв сиятельного гнева. — Это буквально только что произошло. Битва уже окончена, тварям вломили по полной. Упылили обратно в Пекло, какое-то время можно не париться.
— Потери?
— Полсотни охотников. Об этом тоже не беспокойся, добровольцы нашлись. Без защиты город не останется. Но фигня в том, что великаны проломили стену. В двух местах — серьёзно, хоть на танке въезжай.
— На чём, прости?
— Да не суть, на чём. Суть та, что срочно нужен камень, каменотёсы, и кто там ещё полагается.
— Камень есть, хоть сейчас могу приказать, чтобы отправляли. Только вот путь из Петербурга до Полоцка… — Разумовский покачал головой. — Надо подумать о ближайших к Полоцку городах.
— Ты прикалываешься? — удивился я. — А Знаком перенести — вариант для слабаков?
Теперь Разумовский уставился на меня в изумлении.
— Знаком? Столько камня⁈
— Тю… Идём. Покажу, как это делается.
Два часа спустя мы с Разумовским стояли на поле битвы у полоцкой стены. Туши тварей охотники уже пожгли, кости прибрали. Переместиться сюда вместе с огромными грудами строительного камня мне ничто не помешало.
— Представляешь, а мне как-то и в голову не приходило, — окидывая груды взглядом, смущенно пробормотал Разумовский. — Что можно — вот так! Знаком.
— Ну вот прям так, допустим, не каждый охотник сможет. Тут ведь, сам понимаешь, всё от ранга зависит. Но сама по себе идея здравая. Вот тебе, кстати, одно из применений охотничьим способностям в мире без тварей. Мирный атом, так сказать.
— Без тварей, говоришь… — Разумовский посмотрел на проломы в стене и покачал головой. — Тяжёлая была битва. Крепко ты их разозлил.
Глава 14
— Ничего. Злее твари — ярче кости. В этот раз отбились, и дальше отобьёмся. Это они, видать, чувствуют, что недолго осталось, вот и агрятся.
— Ты так уверен в своей победе?
— Не в моей, Никит. В нашей. А всё, что могу сказать: биться надо.
Биться надо, да…
После того, как мы поговорили, Разумовский вернулся в Петербург, распоряжаться относительно строительства. Я прошёлся вдоль стены. Убедился, что разбор завалов осуществляется стахановскими темпами, во многом благодаря пауку и Разрушителю, после чего переместился в Давыдово.
Пытался забрать с собой Неофита и Земляну — на разборе хватало мужиков, без помощи пацана и девушки вполне можно было обойтись, — но те отказались. Увлеклись общим полезным делом. А мне вот было не до увлечений.
До Нового года — два дня. Через два дня выйдет на связь инопланетная хрень из яйца. И к тому времени неплохо было бы знать, каким образом ушатывать так называемое сердце Кощея. С учётом предсказания милейшей Анастасии Феофановны, от этого зависит исход даже не битвы, а дальнейшего существования мира как такового. В смысле — существования его в текущем виде. Который мне, с поправкой на присутствие тварей, очень даже нравится.
Я проверил баланс. Вчерашняя битва принесла больше тысячи родий. Нормально я так тварей в ассортименте накрошил… Итого сейчас пять тысяч четыреста шестьдесят восемь. За середину перевалил — того, что осталось поднять до Воеводы.
Это, впрочем, никак не влияет на тот факт, что с тварями биться надо. То есть, даже не так. Бить надо по конкретному объекту. Но, блин, чем? Моим охренительным легендарным мечом? Возможно. А может, и нет. Может, я таким образом только меч ушатаю — обидно будет.
Я, сидя за столом у себя в башне, закрыл глаза. В миллионный раз вызвал в памяти документацию, которую изучал дядюшка.