— Бей нечисть! — рявкнул Егор. Выхватил меч и бросился в атаку.
— Вот вечно ты меня не дослушиваешь, — упрекнул Егора я.
Уже после того, как слегка помятые черти были разбиты на бригады, укомплектованы заступами, лопатами и прочим инструментом и приступили к строительным работам. Население Полоцка ломилось к стене всем населением, от мала до велика. Какую-то бабку крепкий молодой мужик тащил на закорках. Краем уха я слышал, что прозрели даже якобы слепые, побирающиеся у храмов. Ну, ещё бы. Такого аттракциона половчанам сроду не показывали.
— Сам сказал — тебе что в лоб, что по лбу. А сам вон как разнервничался.
— Да кабы б я знал, что это черти!
— А какая разница-то? Ну, черти. Руки у них есть, копать умеют. Камень укладывать тоже. Кормить их не надо, на постой определять не надо. Как закончат работу, так свалят к себе в загробный мир — и поминай, как звали. Как по мне, так идеальная рабсила. Не понимаю, чем ты недоволен.
Егор только головой покачал.
А на якоре у стены вдруг материализовался охотник. Он держал руки на плечах двух мужиков, одетых как мастеровые.
Лицо охотника показалось мне знакомым. А, ну точно! Один из свиты Разумовского. Охотник меня тоже узнал, поклонился.
— Здравия желаю, ваше сиятельство. Вот, прислали их сиятельство Никита Григорьич работников. Обождите маленько, скоро ещё прибудут.
Я помотал головой:
— Не надо, можешь перемещать обратно. Передай Никите Григорьичу, что его помощь не требуется. Рабочих рук у нас тут хватит.
— Это как же так? — удивился охотник.
— Да вот, сам погляди.
Охотник подошёл к пролому в стене. Выглянул наружу и увидел чертей, деловито долбящих заступами мерзлую землю. Вторая бригада месила глину — как мне объяснили, местный аналог цементного раствора для кладки.
Охотник схватился за меч. Я был наготове и перехватил его руку.
— Спокойно, брат.
— Так ведь черти же! — охотник дёрнулся.
— Это черти — какие надо черти. Видишь же — не хулиганят, не богохульствуют. Делом заняты. Так Никите Григорьичу и передай: граф Давыдов на работы по устройству укреплений пригнал два подразделения чертей. Работы ведутся в штатном режиме, помощь не требуется. — Я повернулся к мастеровым. — Извиняйте за беспокойство, мужики. Сейчас он вас обратно отправит.
Побледневшие мастеровые, глядя на чертей с заступами в руках, истово крестились. Охотник тоже пробормотал молитву.
— Всякое я про вас слыхал, господин Давыдов. Но чтоб такое… Такое…
— Да что такого-то, — буркнул Егор. — Ну, черти. Ну, стену строят. Не видал ни разу, что ли? — и пренебрежительно сплюнул.
Дома я оказался уже под вечер. В столовой сидели Неофит, Маруся и Кощей.
— Да что ж ты такой криворукий? — звенел голос Неофита. — Как ты загробным миром управлял-то, вообще? Бирюльку подцепить не может… Терминатор! Покажь ему, как надо.
К столу невозмутимо приблизился Терминатор. Держа в одной руке младенца, второй взял крошечный крючочек. Прицелился и выцепил из горки на столе бирюльку — так, что ни одна другая не шелохнулась, и горка осталась целой.
— Вот! — гордо сказал Неофит. — Терминатор — и тот может. А он, между прочим, железный!
Младенец поддержал няньку одобрительным агуканьем. Кощей горестно вздохнул.
— Что хоть ты там делал-то, в загробном царстве? — с неудовольствием продолжил Неофит.
— Правил.
— «Правил»… За тысячу лет в бирюльки играть не научился.
— Не брани его, Митрофанушка, — вмешалась жалостливая Маруся. — Видишь, он и так расстроен.
— Отбой, — поддержал Марусю я. — Тебя вот отправь загробным царством править — тоже, небось, не вдруг получится. Гравий, и тот напрягся… Пойдём со мной, Славомыс.
Судя по тому, что слова «загробное царство» Марусю не смутили, разболтать, кто такой Кощей, Неофит успел. И хорошо, если только Марусе… Впрочем, ладно. Моя прислуга ко всему привычная, чего только барин домой не таскает. То тварную кобылу приведёт, то питерского клептомана, то неведомую железную херню, которая чуть дом не обвалила. На фоне всего этого Кощей хоть выглядит прилично. Ну, подумаешь, повелитель загробного царства, с кем не бывает. Ломать же ничего не пытается. И воровать тоже.
Неофит надулся, а Кощей слился с игры в бирюльки с заметным облегчением. Встал и пошёл за мной.
Мы остановились у подножия лестницы, ведущей в башню.
— Слушай, спросить хотел. Этот твой, с которым через два дня на связь выходить. Есть информация, где он приземлится?
Кощей непонимающе наклонил голову набок.