— Сердишься, да? — грустно спросила Тварь минут через десять после того, как мы стартовали.
Мимо мелькали заснеженные леса, поля и деревни. Тварь успела миновать Поречье, встала на Петербургский тракт и шпарила в сторону столицы. Навигатором работал кот. Каким образом задавал Твари направление — понятия не имею, и не сказать, чтобы меня сильно беспокоил этот вопрос. Тварь скакала с нужной скоростью, туда, куда нужно — ну и слава богу. Прискачем — разберемся, где оказались. Пушистый бро меня не по делу ещё ни разу не дёргал.
— Да смысл на тебя сердиться? Ревность — это такая штука, контролировать которую у разумных-то существ получается с трудом. Чего уж с тебя-то взять. Конюшню вдребезги не разнесла — и на том спасибо.
— Не, ну а чё он? Звали его? Ты — мой хозяин. И больше ничей!
— Угу, вот именно. Я об этом.
Кот невозмутимо сидел впереди меня и делал вид, что слова Твари его не касаются. Зорко следил за дорогой. Зелёные глаза светились в темноте.
— Хозяин…
— У?
— А когда ты того гада со звёзд победишь, я помру?
— Это ты с чего взяла?
— Егор с Земляной во дворе болтали, я услыхала. Что когда ты гада победишь, тут-то всем тварям и конец настанет. А я же — тварь. Стало быть, и мне конец?
— Ну, я бы не был так категоричен.
— Почему? Я же тварь?
— Потому что ты уникум.
— Чегось?
— Я говорю, ты охрененно странная тварь. Формально — да, но сколько других тварей вот этими копытами затоптала? Исключительно для того, чтобы выручить меня? Других таких, как ты, нету ведь?
— Нету.
— Вот. Значит, ты уникальная! Исключительная. А на исключения правила не распространяются. Так что — болт на всё, и спи спокойно.
Тварь повеселела и прибавила ходу. А у меня на сердце заскребли кошки… Тут я невольно покосился на кота. Успокоить-то я кого угодно могу, не вопрос. А сам понятия не имею, что будет с кобылой после того, как мы уничтожим источник, благодаря которому твари существуют в принципе.
Марфе-то Захаркиной хорошо, в человека переродилась. С ней-то ничего не будет. Наверное. Чёрт его знает… Я ж понятия не имею, как работает этот механизм!
Я зарылся ладонями в тёплую гриву Твари. Она в ответ ласково фыркнула.
Если вдруг… Ладно. До сих пор этот мир меня ни разу не подводил. И я его тоже. Сначала надо Чужого победить.
Тут как-то внезапно оказалось, что времени за душеспасительными разговорами прошло уже не мало. Деревни по сторонам стали мелькать чаще, и выглядели они знакомыми.
— Бро! — окликнул я. — Ты чего не сказал, что в столицу едем? Я бы хоть переоделся. Вдруг на государыню напоремся.
Кот пренебрежительно дёрнул хвостом.
В городе Тварь сбавила скорость и вообще старалась вести себя максимально прилично — заглаживала вину за разбитую бадью. Всего раз окатила вспыхнувшим взглядом и адским ржанием замедлившегося извозчика, который вовремя не уступил дорогу. Взглянув на суетливо крестящегося, побледневшего мужика, я подумал, что из профессии он, вероятнее всего, уйдёт. Но вообще на улицах было пустынно — пока добрались до Петербурга, наступила ночь.
Не доезжая Дворцовой площади, Тварь остановилась. Кот спрыгнул с её спины, я тоже спешился.
— Жди тут, — приказал Твари, — веди себя прилично.
Накинул повод на парапет набережной. Тварь сделала вид, что она обычная кобыла и каждый день выходит сюда прогуливаться.
А я пошёл вслед за котом. Думал, что он поведёт меня к Зимнему, но кот двигался по странной траектории. Я не сразу сообразил, что обходит огромный дворец и площадь перед ним по периметру. Закончив обход, кот вернулся в то же место, откуда мы стартовали.
— Мяу.
— Спасибо за прогулку, мне тоже понравилось. Ещё что-нибудь хочешь сказать?
— Мяу! — кот требовательно смотрел на меня.
— Угу. Так… Мы с тобой сейчас обошли место предстоящей битвы с Чужим, верно?
— Мяу.
— Яйцо приземлится, вероятнее всего, здесь, — я показал на центр площади. Пустой, кстати — Александрийского столпа там почему-то не торчало. Но это скорее хорошо, чем наоборот, при наших текущих задачах — лишняя деталь. Хрен его знает, как там у Кощея с пилотскими навыками, повредил бы ещё при посадке ценный памятник архитектуры. — Мы с охотниками, соответственно, рассредоточимся по всему периметру, но так, чтобы он нас не видел. Через некоторое время после приземления на нас попрут твари…
— Мяу!
— Что? — нахмурился я. — Не попрут?
Вместо ответа кот ударил лапой по булыжной мостовой. Та взбугрилась. Брызнули во все стороны булыжники. А из мостовой с адской скоростью начали расти деревья. В один ряд, но так плотно друг к другу, что не то что крысе не проскочить — лезвие меча не просунуть.