– Приветствуем Марту – вдову генерала.
Орлица, игнорировав приветствие, вгляделась в бледное лицо Сакуры, та уже обратилась в человека и лежала неподвижно с закрытыми глазами.
– Почему она вся в крови? – лицо женщины исказилось недоумением.
– Госпожа улетела из плена, и мы доставили её домой.
– Ясно, за лекарем послали?
– Да.
– Хорошо, всё, свободны, улетайте в ваш монастырь.
– Мы хотим, чтобы вы передали госпоже, когда она придёт в себя, что мы её ждем и желаем присягнуть на верность.
– Успеете, сейчас её важнее осмотреть и исцелить, летите.
Орлы опустили головы в знак почтения мачехи и вдовы генерала, на их лица с точёными чертами упали вьющиеся локоны, в которых тут же заиграли огненные блики, перекликаясь с их доспехами. В глубине души каждый понимал, что эта орлица недолюбливает падчерицу, тем более за то, что она стала наследницей всего состояния. Генерал обезопасил любимую дочь, вовремя написав завещание. В нём есть особые условия: первое, оно полностью вступит в силу, как только все орлы монастыря принесут ей присягу, а второе, если Сакура не сделает что-то сильно противоречащее законам их государства. Так что оспорить его невозможно, за исключением случая из ряда вон выходящего. Орлы вышли из комнаты. Грег указал взглядом двум воинам остаться под дубовой дверью в качестве охраны. Остальные собрались во дворе замка, прошли по широкой дороге, усыпанной мелким природным гравием, вышли за огромные массивные ворота в метра три высотой с острыми кольями поверху, и полетели в монастырь.
На месте орлы, немного отдохнув, снова устроили тренировочный поединок. Они занимались во дворе на зелёном травяном ковре монастыря вокруг светло – жёлтых гладко отполированных колонн. Аромат свежей травы стоял невероятный, свежий и терпкий. Ближе к входу находился огненный алтарь, в котором огонь горел круглосуточно, символизируя жизнь и вечность. В конце боя Грег подошёл к алтарю и подкинул искрящийся порошок, огненный столп искр взметнулся ввысь.
– Да будет наша госпожа жива и здорова!
– Здравия госпоже Сакуре, – вторили в один голос орлы, стоя вокруг двумя рядами.
– Вдова генерала властная и корыстолюбивая особа, надо наблюдать за госпожой.
– Грег, ты думаешь, вдова может причинить ей вред?
– Все, возможно, стоит быть начеку. Как только госпожа придёт в себя и исцелится, мы принесём ей присягу, и завещание генерала полностью вступит в силу, только тогда она будет в полной безопасности.
На том и разошлись по своим кельям.
Сакуру по приказу вдовы осмотрел лекарь – седовласый орёл уже потерявший былую статность, но всё ещё находившийся в хорошей форме. Она в нетерпении поджидала его у дверей. Он вышел, нервно теребя в сухих пальцах кожаный саквояж.
Марта оглядела старика исподлобья, заметив его замешательство.
– Говори…
– Госпожа Марта, девушка…
Она напряглась, догадываясь, что так боится сказать лекарь.
– Она беременна?
Тот кивнул и спрятал взгляд в каменный пол.
– Какой кошмар! У хозяйки нашего государства не может родиться байстрюк! Это недопустимо! Ты понял от кого этот выродок?
– Судя по всему от ворона, его сердцебиение не похоже на ритм орлов.
– Ясно, приготовь настойку, чтобы она выкинула дитя.
Лекарь отпрянул, на лбу залегли глубокие бороздки, глаза распахнулись, зрачки расширились.
– Но это запрещено нашими законами.
– А ты хочешь, чтобы она нас опозорила?
– Но вы же знаете законы, если орлиц изнасиловали вороны, они всегда рожали этих детей, а потом генерал их сжигал, иногда сжигали сразу беременную орлицу, если она сама виновата в насилии и за неё никто не вступался.
– Может, мы обставим всё так, что и её придадим огню до рождения этого выродка? Например, что она сама подставлялась ненавистному ворону, а возможно, и всем кто её хотел.
– Но на теле госпожи Сакуры есть многочисленные синяки и кровоподтёки, висок разбит, её точно насиловали и потом она же дочь покойного генерала и наследница. Это невозможно.
– Не смей никому говорить о синяках. Иначе, лишишься языка, иди пока. С настойкой повременим, подумаю, что с ней сделать.
Лекарь убежал подальше от жестокой вдовы, но понимал, что эта орлица пойдёт на всё ради власти и свержения неугодной наследницы. «Бедная девочка, столько натерпеться в плену, а теперь и дома покоя не будет», – носилось в его седой длинноволосой голове по дороге в свой крошечный деревянный домик рядом с замком.
Сакура сквозь раннюю утреннюю полудрёму почувствовала родной запах лаванды, доносящийся из открытого окна. Замок был окружён огромными лавандовыми полями. Аромат во время её цветения всегда стоял очень плотный. Она открыла на миг глаза, невольно вспоминая раннюю зиму в царстве воронов и поёжилась. У них зима всегда была короткой. Южный климат государства орлов сильно отличался от сурового северного логова воронов. Сакура не была приверженицей какого либо из них и сейчас её больше всего интересовал полноценный спокойный сон, что она и сделала, снова провалилась в глубокую страну морфея.