– Принеси своего ребёнка и корми здесь обоих. А после станешь няней моему сыну и… ему нужен друг с раннего детства одинаковый по возрасту, так как в монастыре нет детей.
Орлица разрумянилась ещё сильнее.
– Благодарю вас, я мигом.
Тот кивнул и улетел проверить дела на границе.
Вугор и Сакура летели уже сутки с небольшими передышками.
– Ещё сутки и мы на месте.
– Я умру там от тоски.
– Вы будете воспитывать сына.
– Я люблю владыку и обоих сыновей. Почему он так жесток?
– Госпожа, успокойтесь и примите свою участь.
Роланд носился по лесу и рвал всех встречающихся на пути животных: наелся на неделю вперёд и принёс много внутренностей своим воинам. Влетел в замок и, облетев по кругу, спустился во двор.
– Вугор!
Воины не знали, что главнокомандующего нет в замке, и поэтому сильно удивились, когда он не появился по первому зову владыки, как это было всегда.
– Что такое? Где он? – взревел Роланд и направился в его покои. Пролетев несколько коридоров, влетел без стука, бахнув дверями о стену. Милана от неожиданности выронила вышивку и, подскочив, склонилась в поклоне. Владыка сразу кинул взгляд на её выпуклый живот.
– Ты ждёшь от Вугора ребёнка?
– Да, владыка.
– Где он?
– Не знаю, муж улетел ещё сутки назад и пока не появлялся.
– Странно, я никуда его не посылал. Есть предположения? – подошёл к ней и поднял лицо за подбородок.
– Есть, но… я боюсь вам это говорить.
– Говори.
– Возможно, он сопровождает госпожу Сакуру в государство орлов.
Роланд убрал руку, сдерживаясь как мог, так как Милана ни в чём не виновата.
– Как он посмел? – процедил и вышел.
Вороница вздохнула, присаживаясь на табурет, обняла живот. «Любимый муж мой, возвращайся поскорее. Мы ждём тебя», – погладила по нему и, мгновенно почувствовав боль, закричала, да так громко, что владыка, находящийся уже далеко, как вихрь, влетел обратно. Её лицо исказилось болью, руки затряслись. Роланд заметив, что подол платья окрасился багровым цветом, распахнул окно.
– Летите в деревню за повитухой, скорее!
Вороница опять закричала и упала на пол, корчась. Он подскочил и отнёс её на кровать. Кровь сильнее заливала платье.
– Бог воронов, такого мне ещё не доводилось делать. Прости Вугор, но у нас нет времени. Воины уже не успеют прилететь вовремя с повитухой, – быстро облил руки и кинжал вином из графина, стоящего на столе. Присел около неё, поднял платье, разрезал панталоны и стал принимать преждевременные роды. Яйцо шло другой стороной, девушка приходила в себя ненадолго и снова теряла сознание от боли. Роланд выдавливал его, нажимая на живот. Спустя какое-то время она разродилась, сильно порвавшись. Он обтёр от крови яйцо и вытер лоб рукавом. В окно влетела повитуха и, быстро оценив ситуацию, подскочила с иглой и нитками.
– Владыка, вы отлично справились, дальше я сама.
Ворон встал и, вылетев в окно, полетел к озеру, покрытое тонким льдом, разбил клювом широкую лунку, вымыл руки и умылся. Подлетел к дереву и, встав спиной, задумался. «Я впервые принял роды. Жизнь. В моих руках появилась новая жизнь. Маленький ворон. Жизнь, как она прекрасна! Что же я делаю? Дурак. Я хочу видеть эту жизнь вновь и вновь, моих воронят от… неё», – взлетел и, полетел над лесом, в глубоких раздумьях: «Она не должна была прикасаться к его члену. Шлюха. Она… спасала нашего сына. Но почему таким способом? Что другого не было? Ненавижу, нет, люблю, люблю, так что задыхаюсь. Тварь, тварь, уничтожившая мой покой, сделавшая из меня тряпку. Нет! Не дождётся. Я – владыка воронов и буду давить орлов, рвать на части и выклёвывать их внутренности!» – он вернулся в замок уже затемно и не дал воинам спать.
– Готовьтесь. На рассвете мы выступаем в поход на орлов, то селение, что на юге первое неподалёку от нас, сутки полёта. Хочу взять всех орлиц в плен, во-первых, для пополнения моего гарема, а во-вторых, для вас. Нам нужны воронята, пусть растут и пополняют ряды воинов.
Вороны закаркали и вместо отдыха, принялись собирать всё необходимое в поход. Уснули поздно, да и сам Роланд тоже приготовил новые доспехи, начищая с особым рвением, так, что они заблестели в свете факелов.
Ему снилась Сакура голая и желанная, проснулся, открыл окно, вдохнул морозной свежести, выпил коньяка и лёг обратно.
На рассвете вылетел уже в доспехах.
– Летим, не щадить никого, только всех шлюх забрать!
Вороны расправили могучие крылья вместе с боевыми конями, обладающими такими же крыльями, они двигались в унисон. На оперение опускались снежинки и сразу плавились под мощью их тел, взлетели, хлопая как огромными опахалами. Морозный ветер дул так, что ещё больше подгонял чёрную стаю, сливающуюся единым пятном с огромными тучами, нависшими над долиной, как кустистыми бровями. Сознание Роланда затуманилось ненавистью ко всем орлам. Он совсем не мог себя контролировать и рисовал в голове кровавые сцены.