Журналист был спокоен, благодушен и немного посмеивался:
- Ну как же, «зачем»? Посмертная известность, слава, честь.
Но де Йонг знал своё дело:
- Я же говорю, люди бросают свои гаджеты в окна соседей! Они пресытились пропагандой и ложью, им не нужно становиться обложками таблоидов и участвовать в марафоне вранья! И когда они узнали, что Бог доказан, что загробная жизнь реальна, то окружающая действительность потеряла вообще всякий смысл! Церкви перестали быть зданиями, а превратились в собрания людей! В общины и толпы, в митинги, демонстрации, в крестные ходы, в марши и парады, а от них - один шаг до крестовых походов! Это богачи и политиканы могут бояться перемен и пытаться удержать зону комфорта подольше, а современный мобильный мир третьей культуры никакого комфорта с рождения не знает! Треть рабочих – водители, другая треть – беженцы! Они не привыкли сидеть на месте! Остальные - торговцы - постоянно в командировках. Это вам кажется, что мир меняется. У вас за тридцать лет магнитофонная пленка сменилась перфокартами, затем дискетами, потом дисками… Дисковый телефон – кнопочным, потом сенсорным… Вы это замечаете, потому что это инструменты вашей работы, а простой человек как менял сальники на насосе полсотни лет назад, так и меняет! Вокруг всё та же рутина! Машины, как машины! Поменял масло и рули от заправки к заправке! Мир застыл, прогресс закончился. Человечество в матрице виртуального самообмана. Об этом Вачовски когда еще твердили? Одно и то же, одно и то же - день сурка! В людях раздражение копится, а тут такой шанс подворачивается перестать бояться и попасть в рай!
Журналист, усмехаясь, переворачивал листки на планшете. Де Йонг откинулся на спинку, утирая багровый лоб платком.
- Спасибо, - сказал ведущий планшету, затем поднял голову и обратился к другому гостю. - Доктор Бадель, а вы как, согласны со связью новой религиозности и смены общественной парадигмы?
Доктор Бадель хоть и внимательно оглядывал говорящих во время беседы, изумлённо уставился на журналиста. Впрочем, возможно, он просто поднимал свои всклокоченные брови повыше, чтобы они не заслоняли обзора. Посмотрев какое-то время на ведущего, старец сказал, поднимая очи горе:
- Доктор де Йонг, конечно, весьма эмоционально предсказал конец света, в этом ему равных нет, но всё-таки он упускает важный аспект. Экономический. Бросить работу и стать детьми цветов - это одно, но другое дело - халифат на выжженной войной местности. Города, дома и поселения возникают посреди пустыни. Не только реальной, но и финансовой - нефть Суэцкого перешейка, конечно, весьма лакомый кусочек, но сейчас, под санкциями, никто её покупать не будет и не покупает. Откуда же взялись средства у всех этих побросавших гаджеты дальнобойщиков, охранников и прочих коммивояжеров, организовавших государство вокруг халифа? Откуда у бывших беженцев деньги и ресурсы? Вы говорили, что они бросаются гаджетами, как камнями, но на самом деле война идёт не только на улицах, но и в соцсетях. На каждой мобильной платформе есть боты, есть паблики и горячие линии представителей халифата, чтобы координировать приезжающих и воюющих и чтобы вербовать новых сторонников. У этих пабликов, страниц и форумов мощнейшая кибербезопасность. Там задействованы человеческие ресурсы высокой квалификации, сопоставимые масштабами с российской «фабрикой троллей», готовившей избрание Трампа. И это только часть айсберга. Оружие - вот куда идут главные средства. Это только Джокер в комиксах называет динамит и пули дешёвыми. В реальности имидж подрывников заслужить не так-то просто. Каждый день полицейские находят квартиры, набитые взрывчаткой у сторонников халифата. Что-то готовится. Что-то страшное. И кто-то очень богатый стоит за всем этим…
Авель выключил телевизор и бросил пульт на диван рядом с собой. Он закрыл глаза, глубоко вдохнул, поднял веки и медленно выдохнул. Сердце его стучало, но он пытался внешне ничем не выдать волнение, хотя и находился в комнате один. Комната вроде бы и была обставлена как студия, совмещающая жилой угол с кухней, но больше походила на лабораторный склад - настолько столы и стеллажи вокруг всех стен были завалены склянками, приборами и оборудованием.
Авель поднялся, взял со столика мобильный телефон и подошёл к стойке с каким-то рубильником. Он набрал номер и позвонил, не опуская ладони с рычага.
На другом конце взяли трубку. Авель связался со своим доверенным лицом в высшем руководстве Всемирного халифата.