Я кивнул:
- Конечно. Обязательно.
Правда, у моей донны в свите нет ни одной сеньориты. У неё там вообще с женщинами большой дефицит. А ещё она небесная.
И… Что получается? Даже если Карим, с его крыльями Асмодея, влияет на окружающих, пробуждая похоть, то первыми под удар попали бы я и те, кто живут в комнатах моей свиты. То есть Диевас и старший ликтор Карима, сеньор Рамзи Сетх. Я никакого влияния на себе не ощущал. Хотя… с учётом насыщенности моей личной жизни, возможно, просто не понимал этого. Но у Диеваса и Сетха женщин нет. И сейчас ситуация в академии такая, что они следуют за нами практически неотступно. А значит, они должны почувствовать.
- А за Сетхом ничего не замечал?
Диевас, кажется, уже понял, о чём я волнуюсь:
- Нет. Единственное, что его волнует, это то, что его дон повадился кучу времени проводить у бескрылых. Что там его сложно охранять. Ни единого упоминания страсти я не слышал. А молчать не в привычках Сетха.
Ликтор Карима, тот самый, которого ему подобрал Диевас, был крайне живым и разговорчивым парнем, способным одними глазами выразить целую гамму эмоций. Впрочем, ничего кроме его глаз мы чаще всего и не видели. Сетх традиционно носил тагельмуст.
7. Слабак
Уже в галереях ко мне привычно пристроился Лоренцо. А ликторы, увидев его, так же привычно отступили чуть дальше спереди и сзади от меня, давая нам поговорить.
Я усмехнулся смеску:
- Ну что? Мойра убрал с доски сенатора Анаит?
Он поморщил некрасивое лицо:
- Нет. Только сослал к лекарям на ближайшие 8 – 9 месяцев.
- Слабак!
В академии шла натуральная война. Причём на этот раз не столько между оптиматами, сколько между кланами, представленными среди студентов старших курсов, и кланами, играющими ведущие роли в сенате. Потому как оказалось, что это совсем разные кланы.
И в момент, когда четыре месяца назад Габриэль уверенно объявила лекцию для студентов, претендующих на власть, и даже пустила на неё глубинных донов, сенатские доны фактически проиграли все манёвры на территории академии. И нет, тогда они этого не поняли. Никто не понял! Но в головах всех высокородных старшекурсников возникла идея, что они могут легко, буквально через полгода пройти в сенат за спиной Габриэль. И те, чьи старшие родичи не имели в тот момент силы в кругах власти, вцепились в эту возможность железной хваткой. Постепенно переходя к всё более и более решительным методам.
Сенатские мастодонты в академии были изначально в невыигрышной позиции. Её законы и клятвы создавались для защиты детей. В первую очередь высокородных. Полные мечи, которые плели магию клятв, думали о безопасности наследников своих кланов. Ни один сенатор прошлого, из тех, что принимали законы по академии, и предположить не мог, что однажды им придётся в условиях этих самых законов воевать со студентами.
Посторонние могли находиться на территории академии только в дни объявленных празднеств или открытых мероприятий. В остальное время сюда могли войти только студенты и преподаватели. Причём какой-нибудь дон не мог просто прийти в академию и назваться преподавателем. Нужен был запрос от академии и ответное назначение от совета оптимата. А ещё, в течение суток новичок должен был публично объявить расписание своих занятий, хотя бы на доске одной из кафедр, если предмет только для избранных. А низкородный преподаватель обязательно давал преподавательскую клятву, которая не позволяла нанести умышленный вред студентам и в принципе вмешиваться в дела за пределами своих занятий. Для высокородных преподавателей, правда, была лазейка, закон также велел им давать клятву, но не предусматривал срок, в который они обязаны были это сделать. С другой стороны, не дав клятву, они не попадали и под защиту академии.
А ещё, что в последнее время стало особенно ярко, преподаватели не могли привести с собой клятвенников. В смысле да, некоторые сенатские доны, конечно, привели с собой несколько ликторов. Но, во-первых, ради этого они освободили их от клятвы меча, потому как она не позволяла дать преподавательскую. Видар, Калиго, Дьяус. Во-вторых, это была мера скорее от других сенатских или от ответа глубинных, на крайний случай. Потому как все эти сеньоры в первые же сутки дали преподавательские клятвы и заменили тренеров на площадках боевиков. А значит, вступить в драку против студентов они теперь не могли. Ну, разве что только защищая свою собственную жизнь.
Итого, те сенатские, что всё ещё пытались как-то обуздать здесь юный небесный меч, повлиять на саму Габриэль или формируемую ею свиту, как оказалось, не имели никакой защиты от студентов. А последние, в своей решительности, уже благополучно добрались до кровавых разборок.