Я заставил себя усмехнуться:
- Только не говори, что ты собрала вокруг себя донн с самыми развитыми крыльями, чтобы развить им мечи.
Она загадочно улыбнулась, поднялась с постели, следуя ко мне. Продолжая смотреть на меня вот так, как больше ни на кого смотреть не должна:
- И это тоже. Но можешь не пугаться, крылья Халиды мне ни к чему, а сама она не рвётся их собрать. А вот Десму я хочу попробовать замотивировать. Там почти полный Вритиэль. Ты что-то знаешь об этом?
И снова: она стоит передо мной нагая и восхищенная. Её ладошка просто лежит на моей груди и этим простым прикосновением обжигает. А ещё моим обжигает знанием того, что будет дальше, после того как весь этот огонь в ней прорвёт плотину сдержанности. Само её отношение ко мне жажда, вот только жажда не брака!
- Точно я ничего не знаю. Много лет считал, что женщины просто начинают собираться узор позднее. Но после того как ты продемонстрировала обществу свои крылья, Карим оговорился, что это значит, что у тебя есть мужчина. Твои крылья начали развиваться раньше… ну… или уже после того как…
Я не нашёл слов. Вернее я не хотел произносить вслух того, что моя дикая женщина была с каким-то бескрылым. Интересно, им она восхищалась? Ведь вряд ли она не испытывая к мужчине сильных чувств пошла на близость.
Моя дикая женщина рассмеялась:
- Издеваешься? Я узнала о том, что являюсь какой-то там крылатой, примерно за месяц до академии. Когда Сущий лично нагрянул к нам с тёткой и выбил из меня эти самые крылья. В 18 лет! Сексуальный опыт к тому времени у меня, естественно, уже был.
Я инстинктивно отступил под её напором:
- Но… это просто оговорка Карима. Возможно случайная. Точно я ничего не знаю. Но я могу расспросить Иштара. Если дело касается близости, он будет словоохотлив. Только… – Ещё один момент, который очень хотелось изменить, – только из-за клятвы разговаривать о таком будет сложно. Мне же как-то нужно объяснить ему свой интерес. Может, ты как-то ослабишь ограничения тайны? Или сделаешь исключения хотя бы для тех, кому я доверяю?
Она снова нагнала меня, прижав к стене. При том, что отступал я вроде в свободное пространство. Снова положила руки на грудь, задумчиво глядя в глаза:
- Давай так, я разрешаю тебе в общих чертах рассказывать о наших с тобой отношениях, когда это действительно необходимо, но только под клятву тайны полного неразглашения непосвященным. Взрослую тайну!
Взрослую? Кажется, сердце пропустило удар. Откуда она знает? Или… она видимо сложила факты про Диеваса. Низкородный, чтобы собрать малый меч нуждается в высокородном доминусе. И это, конечно же, должна быть не детская клятва. Иначе, с изначально маленьким процентом узора, крылья не развиваются, что не делай. А значит, моя неглупая Габриэль сама додумалась до версии, которую я рассказал Таранису.
Я попытался вывернуться из её рук:
- Ну, хоть так. Тем более Диевас и так уже обо всём догадался. Он слишком внимателен ко мне и, как оказалось, хорошо знает боевой стиль Сварожича. – Я сделал ещё несколько шагов, отступая. - Мне уже стоит идти.
За окном уже светлело, но обычно мы валялись в постели дольше. Габриэль посмотрела на меня внимательно и убрала руку, отступив.
- Хорошо. Подожди минутку, я оденусь.
Но ждать я не мог. Во мне была целая буря. И, получив свободу, я лишь наспех сформировал из ближайшей материи себе одежду и тут же рванул прочь.
- Вот это, я бы сказал, большая неожиданность.
Я резко остановился. В гостиной Габриэль в том самом кресле, где обычно во время наших свиданий под утро ожидал Сварожич, сидел Видар.
109. Майлз. Всклокоченная и злая
Я попятился. Судя по тому, что мне известно, Видару о моих отношениях с Габриэль ничего не сообщали. А её ликтор, который сидит на взлётном парапете и знает о том, что я нахожусь здесь с разрешения хозяйки, медлит в растерянности, не понимая, что делать. Да и, уверен, Видару он не соперник. Я бы даже с пятёркой лучших своих ликторов побоялся выходить против такого опытного бойца. Он один из сильнейших малых мечей небесных. И этот меч уже поднимается из своего кресла с явно недружественными намерениями…
В следующий момент меня отбросило в угол. Грохот ударов, звук и мельтешение движения на высоких скоростях и всё снова замерло. Видар был вжат в стену, руки по локоть утоплены в камень, лицо разбито, а рядом прижимая его к этой самой стене моя Габриэль. Всклокоченная и злая:
- Рагнвальд, вот реально, если бы я, в такую рань, припёрлась в твою гостиную и, увидев там некую женщину, выходящую из твоей спальни, сформировала меч, то ты бы, наверное, посчитал себя вправе меня убить. Какого чёрта?!