Как можно судить по косвенным данным, Сталин поручил готовить главное постановление и практические шаги по внедрению в жизнь этого набора идеологических императивов А.А.Жданову, пока еще главному идеологу. Два человека из идеологических (А НЕ ИЗ НАУЧНЫХ!) кругов -- Шепилов и Митин принялись работать над текстом постановления о биологии. Проект лег на стол Жданова, он внес многочисленные поправки, их учли, и 7 июля Шепилов с Митиным снова представили Жданову проект с запиской: "Направляем на Ваше рассмотрение проект сообщения ЦК ВКП(б) "О мичуринском направлении в биологии", исправленный согласно Ваших указаний" (60). Жданов отложил все дела и срочно внес множество новых исправлений. Он изменил название на такое "О положении в советской биологической науке", переписал и дополнил многие разделы. Получилось большое, а не краткое "постановление", отрывки из него В.Д.Есаков и его коллеги опубликовали в 1991 году (61). Битым слогом вещи назывались своими именами:
"ЦК ВКП(б) считает, что в биологической науке сформировались два диаметрально противоположных направления: одно... прогрессивное, материалистическое, мичуринское,.. возглавляемое ныне академиком Т.Д.Лысенко; другое... -- реакционно-идеологическое, менделевско-моргановское...
Последователи менделизма-морганизма не раз предупреждались, что их направление в биологии чуждо советской науке и ведет к тупику. Тем не менее менделисты-морганисты не только не извлекли должных уроков из этих предупреждений, но продолжают отстаивать и углублять свои ошибочные взгляды. Такое положение не может быть далее терпимо..." (62)8 .
Этот текст был передан Ждановым Маленкову. Уже на следующий день, 10 июля 1948 года, за их двумя подписями проект постановления был направлен Сталину и копии членам Политбюро и секретарям ЦК ВКП(б) Молотову, Берии, Микояну, Вознесенскому, Кагановичу и Булганину (63).
Однако Сталину текст не показался достаточно боевым. А.А.Жданов был вообще отстранен от дальнейшей борьбы с генетикой. Формально это было связано с тем, что 10 июля был его последним рабочим днем перед отпуском (64). Практическое руководство разгромом генетики было поручено набиравшему силу новому Секретарю ЦК Георгию Максимилиановичу Маленкову, назначенному секретарем ЦК 1 июля 1948 года и принявшему 7 июля дела от А.А.Жданова, уехавшего в санаторий на Валдай.
В день отъезда в аппарате ЦК были проведены серьезно затрагивавшие его структурные преобразования. Решением Политбюро от 10 июля вместо Управления пропаганды и агитации с отделами был сформирован Отдел того же названия (65). Бывший Отдел науки в его составе низводился до уровня сектора, хотя пока еще Ю.А.Жданов сохранили за собой должность его заведующего. А Отделом пропаганды и агитации стал заведовать Д.Т.Шепилов.
В эти же дни Сталин сделал еще один шаг на пути к погрому в биологии. На заседании Политбюро 15 июля было принято следующее решение:
"В связи с неправильным, не отражающим позиции ЦК ВКП(б) докладом Ю.Жданова по вопросам советской биологической науки принять предложение Министерства сельского хозяйства СССР, Министерства совхозов и ВАСХНИЛ об обсуждении на июльской сессии Всесоюзной академии сельскохозяйственных наук имени В.И.Ленина доклад академика Т.Д.Лысенко "О положении в советской биологической науке", имея ввиду опубликование этого доклада в печати" (66).
Итак, Политбюро решило не издавать партийное постановление, а выполнить партийный наказ руками Лысенко и его сторонников под присмотром аппаратчиков из ЦК. Лысенко самому надо было подготовить текст доклада в соответствии с идеями, изложенными в проекте постановления, подготовленного Шепиловым, Митиным и Ждановым-старшим. Лысенко затем должен был выступить на сессии ВАСХНИЛ. Никто не должен был в начале сессии знать о вмешательстве коммунистов в споры биологов, лишь в конце можно было разрешить Лысенко объявить публично, что его доклад был заранее одобрен Политбюро и лично товарищем Сталиным. Бригада Лысенко (по словам И.Е.Глущенко /55/, в неё входили В.Н.Столетов, И.И.Презент, А.А.Авакян, И.А.Халифман, И.С.Варунцян, Н.И.Фейгинсон и он, И.Е.Глущенко) срочно уселась за составление доклада. Делалось это в полной секретности. Доклад был готов через несколько дней, а Лысенко писал Сталину: