Скрипнула калитка. Анджала не тронулась с места: свои постучат и назовутся. Однако во дворе наступила странная тишина. Куры не беспокоились, свиньи тоже молчали. Да если бы кто-то и полез к скотине, разве осмелилась бы Анджела выйти в темноту, чтобы прогнать вора? Она сидела за столом, поглядывая на лежащий рядом большой нож, и ждала. А потом за дверью раздался жуткий, незнакомый крик.
- Мама... - растерянно сказал Томп, уронив игрушки.
- Тише! Это не мама! - прикрикнула на него сестра. - Мама так не кричит!
Вопль раздался снова, и теперь он почти не утихал, все время повторяясь. Анджала поняла, откуда кричат: из крохотного цветника, где отец позволил матери заниматься ее любимым делом. Бабушка всегда ворчала, что лучше было бы посадить там кабачки. Да, это кричала мама, и кричала так страшно, что девочка не могла даже пошевелиться. Выйти, попытаться что-то сделать?.. Но ведь уже все, уже поздно... Тишина. И снова крик.
Анджала подскочила, бросилась к двери, упала на колени и обняла братишку. Томп вырывался, плакал, царапал доски. Нет, нельзя выходить туда, в темноту. Там кто-то сильный, они ничем не смогут помочь матери... Ну когда же она замолчит?! Ведь человек давно должен умереть, если так кричит, умереть, как наверняка умерли отец и дедушка и, скорее всего, бабка. Теперь они одни, но если пережить эту ночь, то что-нибудь еще может их спасти.
Но ночь только начиналась. Прошли долгие часы, пока не догорела свеча и тогда Анджала поняла, что на дворе давно тихо, а Томп спит, прижавшись к ней высохшей щекой. Что-то поскрипывало на чердаке, зловеще шумели кусты за забором. Девочка осторожно поднялась с пола и перенесла Томпа в кроватку, сделанную когда-то еще для нее дедом. Потом она вернулась за стол и сидела там, пока не рассвело. Где-то далеко пропел петух, и деревушка начала медленно просыпаться. Скрипели ворота, звенели дорогие, переходящие из поколения в поколение, купленные в столице железные ведра.
Анджала поправила на Томпе одеяло и, сжимая в руке нож, тихонько отодвинула двойной засов. На дверь пришлось нажать всем телом, чтобы она отворилась. На крыльце из трех ступенек лежала мертвая собака. Девочка узнала старого соседского пса, которого хозяин держал из жалости и не привязывал на ночь. Почему он не лаял? Анджала нагнулась и разглядела, что собака вспорота от горла до самого паха. В вывалившихся внутренностях уже копошились откуда-то взявшиеся муравьи.
Стараясь не наступать на пятна крови, девочка спустилась по ступеням, но отправилась не в садик, а в хлев. Она догадывалась, что не найдет там никого живого. Так и есть, свньи точно так же вспороты, и даже куры убиты все до последней. Вернувшись во двор, Анджала заставила себя пойти туда, где кричала мать. Садик был неузнаваем: переломанные цветы мелко усеивала какая-то кашица из будто протертой плоти с кусочками костей. А на оградке висело материно платье, совершенно чистое, будто даже постиранное. Зажав рот кулаком, девочка бросилась к соседям, будто только теперь очнувшись.
Джезекия стоял у колодца и крутил ворот. Он не посмотрел на подбежавшую девочку, словно и не заметил. Прочная веревка натянулась под тяжестью большого ведра, подрагивала, с нее летели мелкие брызги. Анджала почувствовала внутри себя странную пустоту и, отняв руку ото рта, тихо выпустила приготовленный для крика воздух. Сосед все крутил ворот, а за спиной мычали коровы, похрюкивали свиньи, покрикивали люди...
- Ты ведь слышал, как кричала мама? - тихо спросила Анджала, удивляясь, что ночью ей это не пришло в голову. - Ты слышал, и все слышали. Почему вы не пришли?
- Мой брат, - невнятно пробормотал Джезекия. Его очень черные, сильные руки ловко подхватили показавшееся ведро. - Мой брат. Ты помнишь моего брата?.. Все так и было. Ведь вы часто играли на пепелище его дома... Вы, дети, все знаете.
- Нет, - помотала головой Анджала.
- Знаете... Знаете, что тот, кто не смирился, умирает... Твоих отца и деда прибрал Нечистый. А твоя мать вчера громко ругала его...
Анджала припомнила, как мать говорила что-то бабушке. Кажется, вернувшись с поля, она хотела посоветоваться со старостой, собрать сход, чего-то требовать... Вот почему она пришла так поздно. Но Нечистый живет в джунглях! Как он узнал?
- Нечистый вездесущ и всезнающ, - словно услышал ее мысли Джезекия и отправился с ведром в хлев.
Девочка повернулась и медленно пошла обратно в дом. Нечистый вездесущ. Значит... Кто-то в деревне помогает ему. Может быть, и отца убили не таинственные чудовища-лемуты, которых никто никогда не видел, а односельчане. Нечистый приказал им, и они сделали. А может быть, все не так, но... Но гораздо важнее решить, что делать теперь. Вдвоем не выжить. Старосте верить нельзя, остается искать эливенеров, они иногда помогают нуждающимся. Вот только для этого придется идти в джунгли и... Цепкая рука схватила ее за плечо. Анджала взвизгнула, и из дома ей сонно ответил Томп.
- Ты не вышла ночью?.. - хрипло прошептала как из под земли выросшая бабушка. - Умница. Я всегда знала, что ты умная девочка. Я всю ночь молила их оставить вас в живых.
Бабушка выглядела так, будто постарела сразу на сто лет. Давно уже дряблая кожа приобрела сероватый оттенок, глаза ввалились, тело иссохло. Но больше всего Анджалу испугала совершенно лысая, какая-то совсем крохотная голова. Перед ней стоял чужой человек, а может быть даже и не человек, а странное создание джунглей.
- Ты слуга Нечистого, бабушка? Ты ходила к нему на поклон?
- Нет! - старуха неожиданно сильно толкнула внучку в грудь. - Я слуга Великого Хозяина! И ты тоже будешь ему служить!
Сначала Анджала не хотела слушать бабушку, и даже как-то раз убежала в джунгли искать эливенеров, посадив себе за спину Томпа. Но Нечистая Элл - в деревне теперь старуху иначе никто не называл - догнала их уже через час. С неожиданной в таком немощном теле силой она избила детей палкой и привела обратно. Больше Анджала не предпринимала таких попыток, жизнь потекла мучительно медленно и однообразно. Целый день они пропадали в поле, стараясь обеспечить себя пищей, а ночью рано ложились спать. Ничего, что могло бы порадовать Нечистого, бабушка Анджалу делать не заставляла, и постепенно девочка смирилась. А когда услышала за своей спиной испуганное "Нечистая Анджала", то даже испытала странное удовлетворение. Теперь в селе боятся и ее... Трусы.
Матери запретили своим детям играть с Томпом, соседи при встрече опускали глаза. Наиболее смелые шептались между собой, что стоило бы спалить дом вместе с нечистой семьей, но вслух произнести это никто не осмеливался. Бабушка теперь вечерами тихонько пересказывала сплетни про жителей деревни, она хихикала и Анджала незаметно присоединялась к ней. Девочке стал доставлять удовольствие вызываемый ей ужас.
Когда настала пора собирать урожай, им пришлось совсем худо. Уже через неделю Анджала поняла, что задача непосильна. Солнце и вредители погубят злаки, зерно просыпется на землю, откуда его уже не собрать. Хоть и стала семья в два раза меньше, но все равно голод неизбежен. А потом надо будет опять сеять, где же взять сил? Но однажды ночью Элл разбудила усталую девочку и тихо приказала следовать за собой. Они вышли во двор, отворили ворота и двери в опустевший хлев. Скоро в темноте послушалось какое-то пыхтение, топот, у соседей заскулили собаки.
Так впервые Анджала встретилась с лемутами. Это были ревуны, страшные обезьяноподобные мохнатые твари. По приказу Нечистого они собрали урожай и принесли неумело связанные снопы прямо к дому. Непривычные к работе, лемуты потоптали и перепортили чуть ли не половину, но и оставшегося должно было хватить. С ужасом глядя на снующих мимо нее чудищ, на их сверкающие при свете луны клыки, Анджала хотела только одного: чтобы все это ей лишь приснилось. Но нет, ревуны были вполне материальны, они оставляли следы и клочки вонючей свалявшейся шерсти на заборе. Может быть, именно они и убили отца и деда?.. А теперь служат их дочери и внучке.