Тайный бунт
Свою пленницу правительница Вологды поместила в пустующую светелку Викентия, закрыв мороком дверь. По здешним понятиям обошлась весьма заботливо и уважительно: теплое жилье, мягкое сено. Однако Света понимала, что после двадцать первого века глухой сруб с сеном на полу покажется девушке чем-то ужасающим. Ведь в будущем даже тюремный карцер дарует наказанному уголовнику больше удобств. Поэтому, прихватив с собой медвежью шкуру из Макошиных запасов, она направилась к бедолаге, с легкостью пройдя предназначенное смертной наваждение.
– Привет. – Светлана с интересом осмотрела любовницу повелителя оборотней. Карие глаза, острый носик, тонкие губы, белая кожа. Пленница выглядела не стройной, а какой-то хрупкой, словно вырезанный из оленьей кости амулет. – Как тебя зовут?
– Ты кто?! – слепо закрутила головой девушка.
– Можешь звать меня Светой. А как зовут тебя?
– Катя… – Девушка все-таки нашла ее взглядом. – Где мы?
– Девятый век до нашей эры, – ответила Света. – Но тебя это удивить не должно. Ведь ты знаешь, что твой парень отправился именно сюда.
– Андрей тоже здесь? – встрепенулась Катя и закричала во весь голос: – Андре-е-ей!!!
– Он тебя не слышит. Он пока еще даже не знает, что ты здесь, в нашем времени.
– Ты можешь мне объяснить, что происходит?! – потребовала от гостьи Катя.
– За этим я и пришла, – кивнула Света. – Твой любимый хотел положить весь мир к твоим ногам. Но мир один, а желающих владеть им невероятно много. Быть правителем – это очень опасная профессия. Ты попала в жернова борьбы за власть.
– Ничего не понимаю!
– Подумаешь и поймешь. У тебя будет много времени. Я лишь хочу, чтобы ты кое-что запомнила. Во-первых, над тобой здесь никто не издевается, не обижает и не желает унизить. В этом мире все смертные живут в условиях куда худших, нежели предоставлены тебе. Вот возьми… – Света положила шкуру пленнице в руки, провела ладонью по ее волосам и дернула один из них за самый кончик. – По нынешним нравам сена на полу человеку для полного комфорта достаточно. Но ты, боюсь, таких условий долго не выдержишь.
– Значит, Андрей хотел положить к моим ногам весь мир? – вдруг улыбнулась девушка и покачала головой. – Нет, Света, я здесь надолго не задержусь! Андрей найдет меня! Он поймет, догадается, он почувствует! Он могучий колдун! Он найдет меня и спасет!
– Катенька, я очень на это надеюсь, – не стала спорить Светлана, наматывая на палец выдернутый волос, и отступила за пределы морока.
Выдавать свои планы вострухам светлой богине почему-то не хотелось. Имелось внутри некое недоброе предчувствие. Девушка спустилась вниз, пересекла двор, решительно откинула полог перед мастерской свечницы.
– Кто-о?!. – со злым полушепотом вскинулась хозяйка, но, увидев гостью, подавилась гневом и склонилась в низком поклоне.
Помощница Макоши в ответ недоуменно склонила набок голову.
Курчана обеими руками указала на постель. Там, укутанный в беличью накидку, дремал круглолицый курчавый младенец.
– Понятно, – кивнула богиня. – Он не помешает, я тихо. Мне нужна миска воды и три свечи. Свечи у тебя есть?
– Только обломки, всесильная! – полушепотом ответила смертная. – Все хорошие изделия я отношу на ледник.
– Сойдет, – кивнула Светлана. – Доставай.
Славянка зачерпнула из ухвата полный ковш воды, поставила на чурбак. Пристроила по сторонам, втыкая в трещины, три хвощины. Наклонилась над очагом, раздула один из тлеющих там угольков, запалила лучинку, зажгла от нее свечи. Богиня, нашептывая заклинания, испепелила волосок, сдула в корец, провела ладонью, наклонилась. И почти сразу отпрянула с невольным вскриком.
– Что там, великая?
– Ничего! – Света задула свечи, приподняла циновки и выплеснула воду наружу.
Не могла же она сказать, что через сорок дней кто-то возьмет острейший, как лист осоки, светло-коричневый кремневый кинжал и перережет им горло томящейся на верхнем этаже божественных хором девушке по имени Катя. Липкая алая кровь хлынет на беленькую кружевную сорочку, мгновенно пропитывая ее насквозь, дотечет до дрожащих в судорогах ног и только там, наконец, остановится, подернувшись темной пленкой.
Только поднявшись на крыльцо, светлая богиня пробормотала:
– Вот проклятье… Выходит, Любый откажется сдаваться, и Макошь прикажет его наказать. Причинит ему такую боль, чтобы сидела в сердце, как ядовитый шип, до самого конца его вечной жизни. Черт!
Она оперлась обеими ладонями на перила, глядя в сторону ворот, и надолго задумалась. Снова ругнулась и быстро вошла в дом.