— Вообще-то мне и здесь неплохо, — пробормотала она.
— Ну, не глупи, — откликнулся Бо. — Мы обязательно должны сидеть рядом. Заодно и поговорим о твоем следующем появлении на моем шоу. Когда ты была у нас в последний раз, наш рейтинг взлетел до небес. Мы обогнали даже самого Говарда.
Салли, польщенная комплиментом, хихикнула.
— Я была на шоу Говарда в Нью-Йорке, — сказала она, облизнув свои пухлые губки влажным розовым язычком. — Он кажется таким грубым, но на самом деле — очень милый.
— Ты первая, кто при мне назвал Говарда Штерна милым, — покачал головой Бо.
— Но он и правда милый, — возразила Салли. — Конечно, он очень большой и такой… костлявый, и все время говорит о своем маленьком члене. На самом деле я убеждена, что у него не член, а громадина!
Тут Мэдисон начала понемногу понимать, что сидит рядом с ходячим голливудским клише. Если бы она пересказала этот разговор своим нью-йоркским друзьям, они бы, наверное, ей не поверили. Впрочем, еще пять минут назад и она не верила, что знаменитым актрисам вместе с силиконовыми грудями вставляют и силиконовые мозги.
— Знаете что?.. — вмешалась она, обращаясь непосредственно к Бо. — Если хотите, я могу поменяться с вами.
Бо посмотрел на нее так, будто только что заметил.
— Что ж, юная леди, это очень любезно с вашей стороны, — произнес он голосом, который яснее ясного говорил: «Я, конечно, настоящая звезда, но я умею быть вежливым с простыми людьми, с людьми из народа».
«Юная леди? — удивилась Мэдисон. — Да он что, издевается?!..»
— При одном условии, — быстро сказала Салли.
— При каком, сладкая моя? — удивился Бо.
— Когда мы будем приземляться, я должна буду снова сесть с этой леди. Она очень умная и помогла мне не бояться, когда мы взлетали. Она… в общем, она настоящая волшебница.
Бо картинно изогнул бровь.
— В самом деле?.. — спросил он. — Юная леди обладает экстрасенсорными способностями? Может быть, вы тоже как-нибудь заглянете ко мне на шоу?
— Спасибо за предложение, мистер Дикон, — холодно ответила Мэдисон. — Но мне кажется, что вам лучше продолжать работать с шимпанзе Маком. Крайне удачная идея… Бо просиял.
— Так вы моя поклонница? И часто вы смотрите мое шоу?
«Да, когда не могу заснуть, — хотелось ответить Мэдисон. — Когда все старые фильмы уже пересмотрены, когда шоу Леттермена и Лино перестает доставлять удовольствие, впадаешь порой в такое отчаяние, что готов смотреть всякую дрянь».
— Иногда, — ответила она, изобразив на губах вежливую улыбку, собрала свои вещи и пересела на место Бо.
«Старая кошелка» оказалась весьма привлекательной деловой женщиной лет сорока, которая сосредоточенно работала на портативном компьютере.
— Здравствуйте, — поздоровалась Мэдисон. — Я поменялась местами с мистером Диконом. Вы не возражаете?
Женщина на минуту оторвалась от экрана.
— Ничуть, — сказала она. — Скорее наоборот. Откровенно говоря, я очень боялась, что мне придется с ним разговаривать!
Обе рассмеялись, и Мэдисон подумала, что в качестве попутчицы эта женщина устраивает ее гораздо больше.
Глава 2
— ..Мне абсолютно наплевать, — сказал Фредди Леон, холодно глядя на бородатого коротышку, беспокойно ерзавшего в необъятном бидермайеровском кресле напротив рабочего стола агента.
— Говорю тебе, Фредди, эта стерва ни за что не согласится! — взволнованно пискнул тот.
— Если я сказал, что она это сделает, значит, так и будет, — повторил Фредди.
— Тогда, быть может, тебе лучше самому поговорить с ней?
— Именно это я и собирался сделать.
— И поскорее.
— Только не надо меня учить, Сэм.
Голос Фредди Леона прозвучал подчеркнуто холодно.
Он действительно терпеть не мог, когда к нему лезли с дурацкими советами, и это было в значительной степени оправданно. Фредди стал самым могущественным и влиятельным агентом в Голливуде отнюдь не благодаря тому, что прислушивался к чужим советам, в особенности — к советам таких людей, как Сэм Ловски. Сэм был заурядным менеджером, которому по счастливому стечению обстоятельств удалось заполучить одну — только одну! — по-настоящему солидную клиентку. Этой клиенткой, о которой как раз и шла речь, была Люсинда Беннет, знаменитая примадонна, знаменитая кинодива, знаменитая заноза в заднице.
Фредди Леон был подтянутым сорокашестилетним мужчиной с приятным, но непроницаемым, как у хорошего игрока в покер, лицом. Волосы у него были светло-каштановыми, почти одного цвета с глазами; черты лица — правильными, но ничем не примечательными, а губы — четко очерченными. Когда того требовали обстоятельства, его губы складывались в приветливую, радушную улыбку, которая, впрочем, никогда не отражалась во взгляде. Знакомые и деловые партнеры за глаза называли Фредди Угрем, поскольку он умел с легкостью влезть в любую крупную сделку, равно как и выкрутиться из любой, даже самой сложной ситуации. Впрочем, никто не осмеливался назвать его так в глаза. Жена Фредди Диана однажды попробовала — и это был единственный раз, когда он поднял на нее руку.
Фредди Леон фактически возглавлял могущественное Международное артистическое агентство, половиной которого владел, а власть и влияние, которые он сосредоточил в своих руках, были практически безграничными.
Пробормотав себе под нос что-то неразборчивое, Сэм поднялся, собираясь уходить. Фредди даже не пошевельнулся — ему все равно нечего было сказать этому ублюдку. Когда дверь за ним закрылась, Фредди выждал несколько секунд, потом придвинул к себе телефон. Не заглядывая в записную книжку — своей отличной памятью он всегда гордился, — Фредди набрал частный номер Люсинды Беннет. Та взяла трубку только на шестом звонке, и голос у нее был сонный.
— Как поживает моя любимая звезда? — спросил Фредди, вкладывая в эти слова все очарование, на какое только был способен.
— Я сплю, — сердито отозвалась Люсинда. — Что тебе нужно, Фредди?
— Одна?.. — уточнил Фредди. — Ты спишь одна? Было слышно, как Люсинда негромко хмыкнула.
— Не твое дело.
Фредди слегка откашлялся.
— До меня дошли слухи, что моя маленькая девочка ни с того ни с сего заупрямилась. В чем дело, Люс?
— Перестань. Фред, — сварливо отозвалась Люсинда. — Ты же отлично знаешь, что я уже достаточно стара и достаточно богата, чтобы перестать ходить в маленьких и глупеньких.
— Извини, я не хотел тебя обидеть, — с напускной кротостью проговорил Фредди. — Просто мне хотелось бы напомнить тебе, что тем, кто хорошо себя ведет, воздается сторицей.
Люсинда немного помолчала.
— Как я понимаю, эта рваная резинка Сэм прибежал к тебе жаловаться, — проговорила она наконец.
— Ты совершенно права, дорогая, — ответил Фредди уже совсем другим, деловым тоном. — Он рассказывает удивительные вещи. Ты будто бы наотрез отказалась играть в новом фильме с Кевином Пейджем. Это так?
— Да, — коротко ответила Люсинда, и Фредди пришлось сделать над собой усилие, чтобы справиться с раздражением. Профессиональный агент просто обязан уметь сохранять спокойствие при любых обстоятельствах, иначе он переставал быть агентом — успешным агентом.
— Почему? — спросил он, притворяясь удивленным. — Почему ты отказываешься от контракта, когда дело уже на мази, а двадцать миллионов долларов фактически у тебя в кармане?
— Потому что Кевин Пейдж для меня слишком молод, — резко ответила Люсинда. — Он совсем еще мальчишка. Рядом с ним я буду выглядеть старухой, а мне этого совсем не хочется.
Фредди снова сдержался, хотя на языке у него вертелось крепкое словцо, которого Люсинда несомненно заслуживала.
— Я говорил тебе еще три недели назад — и это есть в твоем контракте, — что студия наймет любого оператора, любого визажиста, на какого ты укажешь, — сказал он. — Ты будешь выглядеть на сколько сама захочешь — на восемнадцать, на двадцать, на двадцать пять.
— Но мне уже почти сорок, — едко ответила Люсинда. — И все об этом знают. Именно поэтому у меня нет никакого желания выглядеть на восемнадцать, особенно если рядом будет этот сопляк, которому действительно восемнадцать или что-то около того.
На самом деле Люсинде было почти сорок пять, и Фредди знал об этом.