— Не знаю, Эвис.
— Ты должна забыть про все свои опасения. Энкрофт — замечательный мужчина. — Эвис лукаво улыбнулась. — Сделай то, что мы все тебе предлагаем.
— Что именно?
— Соблазни его, — со смешком ответила подруга.
Софи отвернула лицо, почувствовав, как вспыхнули у нее щеки. Откуда она могла знать, что желание сблизиться с ним присутствовало у нее с первого раза, как только девушка увидела его? Эвис тихонько захихикала.
— О Господи, — наконец сказала она. — Да ты уже сделала это! Признайся!
— Да, — призналась Софи. — Когда вы ушли вместе с Селби, ты уже знала, что станешь его любовницей. Ты когда-нибудь думала о том, что тебе не следует делать этого?
Эвис улыбнулась.
— Ты абсолютно права. Но он все же исхитрился, чтобы я выбрала его. К тому же он был братом Жанетт.
— Но ты все же пошла на это.
Эвис задумчиво посмотрела вдаль.
— Я не хотела желать его до самоотречения. И была уверена, что поступаю неправильно.
Софи посмотрела на подругу.
— А ты смогла бы оставаться только любовницей?
— Я никогда не была ею, Софи. Он был моим любовником, и это было все, чего я от него хотела.
Смогла бы она быть столь смелой? Идея иметь Николаса в качестве своего любовника, похоже, всерьез ею завладела. Она никогда не встречала такого обворожительною мужчину. Почему еще спрашивает об этом? Ее мать только этим и занимается в течение многих лет. И никогда не отдавала своего сердца ни одному из своих избранников.
— Пусть Николас будет моим любовником, — прошептала Софи, чувствуя, как заполыхали ее щеки. — По крайней мере, до тех пор, пока один из нас не устанет от другого.
Эвис одобрительно кивнула:
— Думаю, это блестящая идея.
— Ой, Эвис, ты не должна говорить об этом ни единой душе! Дай мне слово!
Софи не следовало делиться с Эвис этим секретом. Однако из всех ее подруг она была самой осторожной и сдержанной. И ни единой душе не выдаст ее тайну.
— Энкрофт любит совсем другую женщину. — И тут уж Софи ничего не могла поделать.
Подруга нахмурилась.
— Тогда почему ты хочешь стать его любовницей? В самом деле, почему?
— Не могу удержаться.
Николас глотнул бренди и позволил пьянящей жидкости несколько мгновений задержаться на языке. После ухода дочери он уже не менее часа сидел в кабинете, наблюдая за тем, как медленно движутся стрелки на часах. Если Софи появится и захочет того, чего желал он; им придется найти иное место для любовных утех. Он не мог принимать ее здесь, когда наверху находилась Эмма.
Взглянув на часы на камине, он понял, что пора отпускать на ночь слуг. Чем меньше людей будет в момент появления Софи, тем лучите. Он прошел в коридор и позвал своего камердинера.
— Лейн, скажи слугам, что они могут уйти сегодня пораньше.
— Да, милорд. — Он бросил взгляд на лакея. — Джонатан тоже?
— Нет, ему придется остаться у двери.
— А я что должен делать?
Николас усмехнулся:
— Мне не понадобится твоя помощь этой ночью.
— Да, милорд. — Лейн отправился на кухню, чтобы проинформировать обслугу о распоряжении хозяина.
— Джонатан, — сказал Николас, подходя к входной двери. — Я ожидаю сегодня даму. Когда она появится, проводи ее в мой кабинет.
— Слушаюсь, милорд.
Николас снова вернулся к своему бренди и наблюдению за стрелками часов, надеясь, что последующие получаса пройдут быстро. Однако время шло удивительно медленно, и его терпение стало истощаться.
— Да где же Софи, черт возьми? — пробормотал он. Николас был уверен, что украшение имеет особое значение для нее.
Он сунул руку в карман и вытащил сережку. Тот, кто сделал девушке такой подарок, хорошо потратился. Огоньки играли в бриллиантах, оправленных в платину. Он не мог быть от любовника, но кто еще мог преподнести драгоценности Софи?
Послышался стук в переднюю дверь, и сердце отчаянно застучало у него в груди. Николас не мог припомнить, чтобы когда-нибудь так волновался и нервничал, ожидая женщину. Но с Софи все было совершенно иначе. Никогда еще вожделение не брало над ним такой власти.
— Милорд, пришла мисс Рейнар.
Николас встал, когда в комнату вошла Софи. На ней было серебристого цвета шелковое платье с глубоким вырезом, в котором его жадному взору открывалась аппетитная ложбинка между грудями. О Господи, она, кажется, согласна стать его любовницей. Стащить этот наряд с ее обольстительного тела будет настоящим счастьем!
— Рад видеть вас, мисс Рейнар, — наконец вспомнил о правилах хорошего тона Николас.
— Добрый вечер, милорд.
— Джонатан, ты можешь идти, — сказал он, не сводя глаз с Софи.
— Но, сэр, я обычно сторожу дом до зари.
— Сегодня ты свободен.
Когда дверь за лакеем закрылась. Николас подошел к девушке.
— Я не был уверен, что ты придешь.
— У тебя есть кое-что, что я хочу получить.
Николас надеялся, что это то же самое, чего желает и он.
Софи посмотрела на него сквозь полуопущенные ресницы, и ее губ коснулась хитрая улыбка.
— Сережка, — сказала она таким обольстительным голосом, какого прежде ему никогда не доводилось слышать.
— Может быть, у тебя есть еще какое-то желание, коль уж ты здесь?
— Подождем и посмотрим. — Она приблизилась к камину, и ее серебристое платье заблестело от бликов огня.
Николас подошел к бутылке с бренди и налил два бокала. Передавая ей один из них, он спросил:
— Скажи мне, пожалуйста, почему эта сережка так много значит для тебя?
Девушка тихонько засмеялась.
— Я же не могу носить одну!
— Пожалуй, — усмехнулся Николас. — А кто тебе их купил?
— Мой, друг.
— Столь дорогой подарок мог преподнести только муж или любовник.
Софи сделала глоток бренди.
— Вероятно, — ответила она, пожав плечами. — Но поскольку у меня был только один любовник и, нет мужа, я могу назвать этого человека другом.
Николас понял, что, как бы он ни старался, она не назовет имя мужчины, сделавшего подарок. Возможно, сережки достались ей от отца. В конце концов, до него доходили слухи, что тот оплачивал расходы дочери при условии, что она никогда не откроет его имя. Понятно, почему они так дороги Софи.
— Ты собираешься отдать мне сережку? — спросила она, поставив бокал на стол. — Или это была просто уловка, чтобы заставить меня прийти в твой дом ночью?
Николас подошел к ней и заключил в объятия.
— А что я за это получу?
Ее заливистый смех звучал как колокольчик.
— Я уже отдала тебе больше, чем кому-либо из других мужчин.
— Верно! — Наклонившись, он поцеловал ее в шею. — Но думаю, что все-таки я должен быть вознагражден.
— Что ты имеешь в виду?
Он проложил дорожку из поцелуев к ее плечу. Почувствовав ее дрожь, он слегка укусил ее за шею.
— Думаю, ты уже догадалась.
Софи прижалась к нему, ощутив волнение мужской плоти.
— Софи, я хочу, чтобы ты стала моей любовницей.
Девушка напряглась. Эти слова произвели странное действие на нее. Она ожидала услышать другие. Софи почувствовала легкую досаду, но в то же время не хотела, чтобы их отношения прервались.
Она задалась вопросом: что же будет дальше? Жанетт была потеряна для него, да и вряд ли подруга испытывала к Николасу нечто большее, чем простые дружеские чувства. Софи не знала ни одного знатного мужчины, который мог бы сделать ей предложение. Уж слишком многого она хочет. Но вот великосветский повеса зазывает ее в постель. По-своему это заманчиво, но ведь, сколько времени она потратит впустую. Так стоит ли игра свеч? И что она ответит Николасу?
— Нет, — наконец покачала головой девушка.