— Знаю, — вздохнул Фродо. — И все равно, — он смущенно усмехнулся, — все равно я ужасно боюсь и его, и этих псов. Сколько лет я обходил его ферму стороной! Когда я был мальчишкой и жил в Брендивинских Палатах, Мэггот несколько раз заставал меня на своей грибной плантации. В последний раз мне крепко от него досталось. А потом он показал меня собакам. «Смотрите, ребята, — говорит. — Когда этому юному прохвосту снова вздумается прогуляться по моим грядкам, слопайте его, и дело с концом. А пока проводите до ворот!» И они гнались за мной по пятам до самого Парома. До сих пор не могу этого забыть! Хотя, наверное, собаки свое дело знали и в тот раз зубы в ход пускать не собирались…
Пиппин так и покатился со смеху.
— Значит, самое время избавиться от былых страхов! Особенно если ты собираешься обосноваться в Бэкланде. На папашу Мэггота можно положиться — не трогай только его грибов, и все будет в порядке! Предлагаю к нему заглянуть. Только войдем в ворота, а не через забор. Тогда он поймет, что мы гости благонамеренные. Если он дома, я сам с ним поговорю. Мерри с ним накоротке, да и я одно время частенько сюда наведывался.
Они пошли дальше. Деревья расступились и открыли взгляду высокие тростниковые крыши усадьбы и подсобных строений. Мэгготы, как и Плюхинсы из Амбаров, да и большинство жителей Плавней, жили в наземных домах. Что касается усадьбы Мэггота, то она была сложена из прочного кирпича и обнесена вдобавок высокой стеной с большими деревянными воротами, куда и вела дорожка.
Как только хоббиты подошли к воротам, из-за стены донеслись устрашающие лай и гавканье. Громкий голос окликнул:
— Тяп! Клык! Волк! Вперед, ребята!
Фродо и Сэм застыли как вкопанные, а Пиппин сделал еще пару шагов к воротам. Створки распахнулись, и оттуда на хоббитов вылетели, задыхаясь от лая, три здоровенных пса.
На Пиппина они не обратили никакого внимания, но Сэм вмиг оказался прижат к стене: две собаки, смахивавшие больше на волков, подозрительно обнюхивали его, рыча при малейшей попытке пошевелиться. Самый огромный и свирепый пес встал перед Фродо; шерсть у него на загривке встопорщилась, из глотки неслось ворчание.
В воротах появился плотно сбитый, широкоплечий хоббит с круглым красным лицом.
— Здорово, ребята! Кто вы такие и чего вам тут надо? — осведомился он.
— Добрый день, господин Мэггот! — подал голос Пиппин.
Фермер вгляделся получше:
— Кого я вижу! Это же Пиппин — я хотел сказать, господин Перегрин Тукк! — И гримаса недоверия на его лице сменилась широкой ухмылкой. — Давненько, давненько я вас не видывал! Однако повезло вам, что вы не чужаки! Я решил с сегодняшнего дня всех, кто ни забредет, без лишних разговоров травить собаками. Уж больно непонятные дела творятся. Сумасшедших тут разных, конечно, много шляется, как-никак у самой Реки живем. — И он сокрушенно покачал головой. — Но этот тип всех заткнет за пояс, провалиться мне на этом самом месте! Таких тут еще не бывало. И пока жив Мэггот, больше не побывает!
— Это вы о ком? — спросил Пиппин.
— Так вы его не встретили? Только что убрался. К насыпи поехал. Странный тип! И вопросы задавал какие-то дурацкие. Но может, вы зайдете? Внутри все-таки сподручнее. Кстати, есть хорошее пиво — если, конечно, желаете, господин Тукк!
Ясно было, что фермеру хочется что-то сказать, но не здесь и не сразу. Поэтому все трое охотно согласились зайти.
— А собаки?.. — заикнулся Фродо.
Фермер рассмеялся:
— Пока я им не велю, они вам вреда не причинят. Ко мне, Тяп, Клык! К ноге! К ноге, Волк!
К великому облегчению Сэма и Фродо, псы оставили их в покое и отошли к хозяину.
Пиппин представил фермеру своих друзей:
— Господин Фродо Бэггинс. Может, вы его и не помните, но он жил раньше в Брендивинских Палатах.
При имени «Бэггинс» фермер насторожился и бросил короткий взгляд на Фродо. Тот уже подумал было, что Мэгготу вспомнились краденые грибы и собакам сейчас велят «проводить» его за ворота. Но вместо этого Мэггот взял его за руку.
— Да уж! Страньше и не бывает! — пробормотал он. — Стало быть, это вы — господин Бэггинс? Заходите-ка в дом! Потолковать надо.
Они прошли на кухню и уселись у большого камина. Госпожа Мэггот принесла огромный кувшин с пивом и до краев наполнила четыре вместительные кружки. Пиво оказалось превосходным, так что Пиппин был сполна вознагражден за отказ от «Золотого Окунька». Сэм, однако, отхлебнул из своей кружки с явным недоверием. Он с детства не жаловал хоббитов из дальних деревень и вовсе не собирался вот так, с первого раза, фамильярничать с чужаком, отлупившим когда-то господина Фродо, — пусть даже это случилось много лет назад.