— Он хочет остаться?
— Пока раздумывает. Но думаю, все-таки останется. Ты видел, как он смотрел на Айшу?
— Кстати, об Айше. Она говорит правду?
— Чистую правду, капитан. Это было чертовски больно, влазить в ее мозг. У меня руки теперь чешутся поубивать хашпийских ублюдков за то, что сделали с ней… с ними всеми…
— Ладно, пойдем наверх.
Эриния поднялась на палубу. Блад, задержавшись у выхода, сел на ступеньку и запустил пальцы в волосы. Вспомнилась их встреча после налета на Тетрас. Сердце дернулось в груди, откликнувшись тупой болью. Воспоминание об ухмылке Левассера, о его теплой нежности, замаскированной под грубовато-развязные манеры, были болезненно-сладки. И тогда, после налета, оба, израненные и взбудораженные, но бесконечно счастливые, просто не были в состоянии забраться дальше стыковочной камеры…
…Они замерли у стены, чтобы перевести дух. Блад первым поцеловал арлезианца. Поцелуй был грубым, больше напоминал укус. Но Левассер нимало не смутился, отвечая так же злобно. Потом с силой отшвырнул Блада к противоположной стене, прижал своим гибким телом. Его колено обосновалось в промежности у Питера, ритмично прижимая член. Блад запрокинул голову, подставляясь под жадные поцелуи арлезианца, шаря под его помпезным мундиром, наспех наброшенным поверх драной, пропитанной кровью и потом рубахи. От этого звериного запаха, смешанного с ароматом дорогих благовоний, у Питера сорвало все крепежи. Он положил ладони на ягодицы, прижимая его бедра к своим, ощущая, как через плотную ткань соприкасаются их члены. На миг показалось, что кто-то наблюдает за ними через люк. Он повернул голову и успел увидеть расширенные глаза и потрясенную физиономию Джерри Питта.
— Ч-черт… — пробормотал он, вздрагивая от удовольствия в объятиях Левассера. — Лив, постой… да погоди ты, успеешь…
Левассер отозвался невнятным ворчанием, его губы были заняты шеей Блада. Питер с трудом заставил себя отстраниться.
— Этот мальчишка… он за нами подсматривал!
Левассер оторвался от его горла и развратно ухмыльнулся.
— Ну, так позови его, устроим веселье на троих.
— Ну уж нет, достаточно того, что этот оборвыш регулярно имеет мне мозг, — Питер развернул Левассера, швырнул его грудью на стену и содрал к поясу рубаху и мундир. Тот едва слышно зашипел, а Блад прикусил губу, глядя на кровоточащую рану на его левом предплечье.
— Ну же… чего застыл? — сквозь зубы пробормотал Левассер и потерся задом о его пах.
— Тебе бы рану промыть сначала, — пробормотал Питер.
— Обойдусь, — сварливо ответил тот.
Питер никогда не был особенно ласков, но его партнер и не требовал нежностей. Прогнувшись и упираясь локтями в стену, Левассер подавался под быстрыми грубыми толчками. Блад просунул руку ему под живот, провел ладонью по горячей коже, коснувшись пальцами жесткой растительности в паху. Обхватил вставший член любовника, сжал. Левассер прикусил кулак и застонал, но не попытался перехватить инициативу. Блад успел за время их партнерства узнать кое-какие особенности арлезианского красавчика, например то, что Левассер предпочитал быть снизу и любил грубость. Поэтому он не церемонился, все жестче и быстрее двигая бедрами. Прикусив мускулистое плечо, Блад ощутил вкус пота, крови и металла. Левассер прогнулся, задыхаясь, уткнувшись лбом в сплетенные на стене руки. Блад прикусил его шею у затылка, на миг остановившись. Левассер протестующе замычал, подаваясь назад, вжимаясь в пах Питера. От этого бесстыдного движения померкло в глазах. Блад снова двинулся, быстрее дроча его член. Левассер снова застонал, мелкая дрожь прошла по его телу, горячая тяжелая плоть в руке Блада запульсировала, извергая семя. Следом кончил и сам Питер, закрыв глаза и борясь с головокружением. Заправив член в штаны, он помог Левассеру справиться с его одеждой, и оба сели на пол, прислонившись к стене. Левассер слабо улыбнулся, здоровой рукой погладив Блада по щеке и повернув его лицо к себе для поцелуя.
— Это ничего не значит, — Питер отстранился и упрямо стряхнул на глаза волосы, — ничего…
— …кроме того, что ты хочешь меня, — Левассер довольно ухмыльнулся, — что тебя смущает, Пьер?
Блад буркнул нечто невразумительное, сверля взглядом собственное колено. Левассер обнял его и уткнулся породистым носом в иссеченную шрамами щеку.
— Ладно, мне пора. Пойду, сменю Каузака.
— Что-то слишком уж добрый ты, — Блад с сомнением взглянул на арлезианца, — думаю, твой старпом уже большой мальчик и вполне способен отстоять свою вахту.
— Бедняге надо выпить, сегодня он чудом остался жив во время атаки, — Левассер, кряхтя, поднялся на ноги. — Видел бы ты свою рожу, Пьер. Краше в гроб кладут!
— На себя посмотри, — огрызнулся Блад, глядя, как Левассер идет к двери, виляя бедрами. — Рану обработай все-таки! Занесешь заразу, я тебя лечить не буду!
— Куда ты денешься? — фыркнул арлезианец, на миг продемонстрировав ему римский профиль и зловещую улыбочку.
Питер вздрогнул от резкого металлического звука. Безжалостно вырванный из утешительного воспоминания, он распахнул дверь и зажмурился от яркого, раскаленного света. Команда ждала его. Джереми Питт молча стоял рядом с Эринией и Сэндом Пилгримом. Лицо было осунувшимся, но судя по тому, как он провел последние два дня, удивляться не стоило.
В нескольких словах Питер обрисовал сложившуюся ситуацию.
— Вы всегда были мне больше, чем командой, — сказал он, довершив рассказ, — и потому я не считаю себя вправе приказывать вам идти в этот поход. Возможно, он окончится гибелью кого-то из вас, как окончился поход по освобождению “Хульдры” от мертвечины. Мы потеряли троих хороших воинов. Те, кто не желает идти со мной, могут перебраться на “Хульдру” либо на “Лютецию”. Они очищены от гнилья и практически восстановлены. Запас топлива имеется, запас воды и еды я распределю поровну.
— Когда вылетаем, капитан? — донесся с бака звонкий голос Дамаж Вестрейн, мутантки, что когда-то присоединилась к экипажу Блада по своей воле. Ее зубастая улыбка могла вселить дрожь в самые отважные сердца.
— Дамаж права, — вперед выступил Карсон Бейн, плечистый крепыш с ярко-фиолетовыми глазами, — мы с тобой, капитан. Да и не может быть иначе.
Остальные члены экипажа молча положили руки на оружие, заткнутое за кушаки, выражая таким образом намерение следовать за Бладом хоть в самое пекло.
— Думаю, не мне напоминать вам, что такое Хашпиана, и что такое Толедо. Подумайте еще раз, стоит ли…
— Ну, с теми пушками, что есть на “Хульдре”, и с флотилией в четыре корабля определенно стоит, — весело ухмыльнулся Пилгрим, по-хозяйски обняв одной рукой за плечи Джереми Питта, а другой Эринию, — аннигилятора на “Лютеции” хватит еще зарядов на десять, а значит, мы можем разнести этот чертов Толедо на мелкие камешки. И не только Толедо, а и всю Хашпиану.
— Неплохо бы, — кровожадно оскалилась Эриния, — после всего, что эти ублюдки сотворили.
— Пилгрим, если желаешь, я отдам тебе под командование “Лютецию”, — сказал Блад, глядя на голубоглазого техника. Тот хмыкнул, затем кивнул.
— Согласен. Но с условием.
— С каким?
— Дамозель Сенье будет моим старшим помощником. Риджер сказала, что она уже почти оправилась.
— Ну… если она сама захочет, — Блад с удивлением взглянул на Пилгрима. Впрочем, его можно было понять. Высокая, гибкая, похожая на пантеру Айша Сенье притягивала мужские взгляды.
— Джереми, ты командуешь “Хульдрой”, — сказал Блад, поднимаясь на мостик, — можешь приступать к своим обязанностям.
Джереми Питт вздрогнул, затем с улыбкой взглянул на Блада.
— В таком случае я хотел бы сменить название корабля, — сказал он, — пусть пока только на словах.
Блад кивнул.
— И как же ты назовешь свой корабль?
Джереми бросил быстрый взгляд на стоявшую рядом девушку.
— “Эриния”, — сказал он, улыбаясь уголками рта, — это очень подходящее имя.