Триумф был отложен, так как 10 октября 19 года в Сирии умер Германик. Он был кремирован в Антиохии, а его прах доставлен в Рим и торжественно захоронен. Друз Младший с семьей Германика встретил прах сводного брата в Таррацине (город в Италии на юге Лация близ границ Кампании, современное название — Террачина), проследовав с ним до места захоронения. Но в народе все равно говорили, что почести, оказанные Германику, недостаточны и похороны должны были быть еще более пышными.
Смерть Германика — одна из загадок римской истории. Сам Германик считал, что его внезапная болезнь вызвана умышленным отравлением. Так же считало и большинство римлян. Это могло быть действительно так. Это могло быть сделано по указанию Тиберия, могло быть сделано и без его указания, но это могла быть и болезнь — у нас нет оснований отвергать и эту версию. Друз Младший не только являлся названым братом Германика, но и был женат на его сестре Ливии Ливилле. Вскоре после похорон брата она родила Друзу двух сыновей-близнецов, одного из которых назвали в честь деда Тиберием Цезарем (Тиберием Гемеллом), а другого в честь Германика — Германиком Младшим. Кроме того, к тому времени у Друза Младшего и Ливии Ливиллы уже была дочь Юлия. Супруги, казалось бы, жили дружно, и смерть брата жены огорчила Друза Младшего. Была ли скорбь Друза Младшего по Германику искренней или нет, мы уже не узнаем, но внешне все выглядело так, что он очень этим опечален.
В отравлении Германика подозревался Пизон, друг императора Тиберия, наместник Сирии, который был вызван для разбирательства в Рим. Перед тем как прибыть к императору лично, Пизон отправил к нему своего сына, чтобы тот убеждал в его невиновности, а сам сначала направился к Друзу, «рассчитывая найти в нем скорее признательность за устранение соперника, чем ненависть за умерщвление брата». Как пишет Тацит, «Тиберий, желая показать, что далек от предвзятости, принял молодого человека радушно и одарил его с такой щедростью, какая была обычна по отношению к сыновьям знатных семейств. Но Друз заявил Пизону, что если обвинения против него справедливы, никто не принес ему столько горя, как он; впрочем, он, Друз, предпочел бы, чтобы они оказались пустыми и лживыми и смерть Германика не повела к чьей-либо гибели. Это было сказано в присутствии многих, а от беседы наедине Друз уклонился». Надо сказать, что именно так должен был вести себя человек, заинтересованный в беспристрастном расследовании. Но тот же Тацит пишет, «что в то время не сомневались, что такое поведение ему предписал Тиберий, ибо обычно бесхитростный и по-молодому податливый, он на этот раз прибегнул к стариковским уловкам».
Разбирательство в сенате не доказало причастности Пизона к отравлению Германика, как не доказало и сам факт отравления, но было выявлено много злоупотреблений Пизона своим положением, и, вернувшись после заседания сената к себе домой, он написал несколько писем, клянясь в невиновности и прося позаботиться о детях, а затем покончил с собой.
Все выглядело так, словно Тиберий и Друз стремились объективно разобраться в деле и не дать пострадать невиновному. Возможно, так оно и было, но по Риму ходили слухи, что Пизон сначала выполнил поручение Тиберия, а потом был устранен.
Лишь после того, как было закончено разбирательство по делу Пизона, Друз Младший возвратился в Иллирию, и вновь приняв командование войсками, вернулся в Рим как триумфатор (по римским традициям, полководец-триумфатор должен был во время триумфа осуществлять командование войсками). Этот отложенный ранее триумф был омрачен тем, что через несколько дней после него скончалась мать Друза Младшего — Випсания Агриппина. Однако в этом же 20 году произошло бракосочетание дочери Друза Младшего — Юлии и сына Германика — Нерона Цезаря. Через девять лет, в 29 году, Нерон Цезарь попал в опалу и был сослан на остров Понтию в Тирренском море, а в 30-м году умерщвлен в ссылке. Но в 20 году эта радостно встреченная всеми римлянами свадьба заставила на время утихнуть тех, кто утверждал, что Германик был отравлен по приказу Тиберия.
В 21 году Друз Младший был назначен консулом вместе со своим отцом Тиберием. Казалось, что ничто не помешает ему со временем наследовать отцу. На римских монетах появились его имя и портреты, а на одном римском сестерции с одной стороны был написан его титул, а с другой стороны изображены его сыновья-близнецы и рог изобилия, что служило намеком на то, что не только он унаследует власть своего отца — Тиберия, но и его сыновья в дальнейшем унаследуют власть.
Возможно, так бы и случилось, но этому помешал ряд событий и прежде всего то, что он необдуманно нажил себе смертельного врага. Ближайшим помощником Тиберия был префект претория Элий Сеян, человек умный, деятельный и честолюбивый. Тиберий поручал ему многие заботы по управлению государством, и тот весьма успешно с ними справлялся. Как пишет Корнелий Тацит, «Друз, не вынося соперников и вспыльчивый от природы, в разгаре случайно вспыхнувшего между ним и Сеяном спора поднял на него руку; тот не уступал, и он ударил его по лицу». Надо сказать, что рукоприкладство в среде римской знати было явлением исключительно редким. Римлянин мог наказать побоями раба, но практически нигде ни у одного римского автора нельзя найти упоминаний о драке в среде римской знати. (Тацит упоминает о том, что любителем подраться был в начале своего правления император Нерон, частенько бродивший ночами по улицам Рима с компанией таких же забияк, ища себе приключений, но он и его друзья переодевались для этого в одежду простолюдинов. Драка же между знатными римлянами была делом немыслимым.) Знатного римлянина могли приговорить к смерти, но избивать его могли только во время бунта или мятежа или же в случае, если на то был приказ императора.
Вероятно, сам Друз Младший не придал этому случаю большого значения, иначе бы Сеян был отстранен от должности и, по крайней мере, сослан. Но Сеян этого не забыл и, в свою очередь, видимо, опасался, что Друз Младший, став императором, с ним попросту расправится. И вот, как пишет тот же Тацит, «обдумывая, что ему предпринять в первую очередь, Сеян пришел к выводу, что вернее всего подступиться к жене Друза Ливии, — эта сестра Германика, в ранней юности непривлекательная, впоследствии отличалась редкостной красотой. Изобразив, что воспылал к ней любовью, он склонил ее к прелюбодеянию и, принудив к этому первому постыдному
Жену свою Друз Младший любил. Когда однажды в сенате один из сенаторов, ратовавших за восстановление суровых традиций древности, — Цецина Север, предложил воспретить уезжающим в провинцию магистратам брать с собой жен, дабы они не отвлекали их от службы, Друз Младший в числе прочих возразил ему и сослался на свою жизнь, указав, что «не всегда хранил бы спокойствие духа, если бы отрывался от своей дорогой супруги и матери стольких детей». Предложение Цецины было отвергнуто.
Но прочность семейных уз Друза Младшего была отнюдь не столь крепка, как он полагал, и именно жена стала его убийцей. В 23 году во время эпидемии Ливия Ливилла, по наущению обещавшего на ней жениться Сеяна, при помощи своего личного врача, втянутого в заговор, отравила мужа медленнодействующим ядом, представив все как болезнь. И 14 сентября 23 года Друз Младший умер. В момент гибели ему было около 36 лет.
Друзу были устроены еще более торжественные похороны, чем Германику. «Похороны отличались пышной процессией с обильными изображениями предков, и в длинной их веренице можно было видеть Энея, к которому восходит род Юлиев, всех царей Альба Лонги, основателя Рима Ромула, а за ними — сабинских родоначальников, Атта Клавса и остальных Клавдиев».
Смерть Друза Младшего серьезно изменила обстановку в империи. Ранее Тиберий старался проявлять умеренность даже по отношению к своим недоброжелателям. После смерти единственного сына он стал мрачен, нелюдим и злобен.
Что же касается отравителей Друза Младшего, то через восемь лет, в 31 году, преступление было раскрыто и Тиберий расправился с Сеяном, Ливией Ливиллой и всеми другими, кто был причастен к отравлению его сына.