— Зато гениальных.
— Пффф. Я не верю, что они вкалывают по восемь часов и выдают не больше страницы. Особенно если пишут обычную прозу про обычных людей, а не исторические саги. Как можно хотеть писать, уметь писать, любить писать, делать это блестяще — и писать так мало?
— Вкалывать можно по-разному, ежонок. Изучать столь нелюбимую тобой матчасть, например. Или переписывать.
— А читатели ждут и страдают. Я страдаю! Так нечестно!
— Не сочувствуешь ты коллегам, я смотрю.
— Просто я злая. Почему я не могу читать книги от любимого писателя не раз в год, а три?
— Потому что он человек и имеет полное право поваляться на пляже вдоволь и попутешествовать, набираясь впечатлений, а затем забрать свой миллионный гонорар, ехидно улыбнуться и улететь в своё Баунти. Не ворчи, ежонок. Все люди разные, и авторы тоже.
— Да, Капитан Очевидность. — Я встала из-за стола. — И раз уж ты всегда прав, то тарелки мыть тоже тебе.
И улизнула из кухни, не дожидаясь его ответа.
Ноутбук. Ворд. Перечитать последние сцены, чтобы вновь вжиться в текст.
И улыбнуться, набирая первый абзац.
Это чертовски приятно — описывать счастливый финал.
И немного страшно. Ведь роман будут читать живые люди. Дойдут ли они до эпилога, или бросят на полдороге? Что они скажут? Улыбнутся ли? Протянут ли руку?
Мы чертовски зависим от реакции читателей. Именно поэтому я бы никогда не выложила незаконченную книгу и не дала бы её Кириллу. Пара резких отзывов — и я просто перестала бы её писать. На неделю, на месяц, на полгода — или навсегда.
Как хорошо, что Кирилл это понял и принял.
Я напишу финал о нём, поняла я. Думая о нём, мысленно вдыхая его запах, видя его улыбку. Моя героиня будет обнимать и целовать именно его, моего, живого, настоящего Кирилла — и, пожалуй, я буду чуть-чуть ревновать.
Я прикрыла глаза, представляя себе свадебное платье Ирины, взгляд Кирилла в её декольте, счастливые лица родителей, пьяных весельем друзей …
А потом подумала о своей собственной воображаемой свадьбе. Рассветное небо. Мягкий песок под босыми ногами. Длинное белое платье от Валентино с разрезом до бедра, такое лёгкое, что его словно и нет вовсе. Волны, накатывающие на берег.
Или роскошный павильон, усыпанный цветами. Французский замок на берегу Луары. Ну да, французский, не японский же. Хотя… свадьба в садах Киото…
Так, Лира, не отвлекайся! Олигарх ждёт.
Я вздохнула и принялась за дело. Что ж, будет так, как желает заказчик. Но детали… детали я придумаю сама, и никто их у меня не отнимет. И если Кириллу Вяземскому совершенно случайно придёт в голову идея похитить свою невесту со свадьбы с самыми низменными целями — так тому и быть.
Я злорадно улыбнулась. Впрочем, полчаса скуки за свадебным столом я ему тоже добавлю. Гулять так гулять.
… И три часа спустя…
Я поняла, что у меня получилось.
Что-то получилось. Я ещё была не уверена: только что написанный текст вышел зыбко, ненастояще. По-хорошему его стоило бы отложить на неделю. Не на полгода, ни в коем случае: через полгода ты становишься другим человеком, а кто даст какому-то незнакомцу лезть в твой любимый и выстраданный текст? Но на неделю — да.
А теперь эпилог. Совсем короткий.
— Кирилл! — позвала я.
Он услышал: хлопнула массивная дверь кабинета, и Кирилл быстро спустился. Он был в сером костюме и при галстуке, точь-в-точь как в тот день, когда мы подписывали договор, и я чуть не облизнулась: Кирилл выглядел превосходно. И очень сексуально.
— Сидел с приоткрытой дверью и звал, когда я позову? — ехидно осведомилась я.
Кирилл рухнул напротив.
— Ну ты же должна была похвастаться, что дописала роман. Важная веха, как-никак.
Он остро глянул на меня.
— Но ты ещё не дописала.
Я покачала головой.
— Остался эпилог. Посиди со мной. Я хочу, чтобы ты был рядом.
Кирилл улыбнулся мне одними глазами. Он оценил, поняла я. Оценил, что в такой важный момент я хочу быть с ним.
— Взять тебя за руку?
— Ты будешь подглядывать, — тут же произнесла я. — Так что не надейся.
— Просто спросил, — пожал плечами Кирилл. — Я ещё не видел, как ты пишешь. А посмотреть, представь себе, очень хочется.
Я вспомнила, как писала один-единственный рассказ в соавторстве в режиме реального времени. Как читала фантастически интересную сцену, которая строчка за строчкой появлялась на экране Гугл-документа руками соавтора — и как он тут же прервался, едва я отпустила одно-единственное замечание.