Примем близко к песне: девчонок — 9, а мальчишек — 10. «Оптимистический сценарий».
К этому отношению — 9:10 надо ещё наблюдение добавить. Вся эта компашка, собравшихся на условно-статистическую вечёрку-посиделку — дети в возрасте от 10 до 16 лет.
В «Святой Руси», как и в Руси Московской, мужчина с 15 лет и до 55 — военно- и налого-обязанный.
Дмитрий Донской на Куликовом поле устроил детский сад пополам с домом престарелых. По его приказу под мобилизацию попали все, кто на два года раньше обычного и на три позже.
13-14 летних мальков на поле поставили в первые ряды — они ростом ниже, а двум первым рядам князь повелел копья на плечи положить. И удобно, и детишки со страху не разбегутся. Вот в этих-то первых рядах татары свои копья да пики и оставили. И завязли — саблей до ратника с рогатиной, стоящего в строю — не очень-то дотянешься.
Соответственно, юноша в 15 лет хотел и имел право жениться. А община, власть и церковь его к этому подталкивали. По разным причинам, но в одном направлении.
С девками ещё проще: как месячные начались — замуж. И — побыстрее. Поскольку — хоть в церкви вокруг аналоя, хоть в кусты и на спинку — результат наблюдаемый: в установленные человеческой физиологией сроки — новый россиянин родился.
Раз может зачать — зачнёт. Неукараулишь. И родит. Вот только кого? То ли — приблуду, ублюдка, байстрюка, подкидыша-найдёныша, то ли — законное дитя добрых родителей?
И главный вопрос эпохи: кто кормить это прожорище будет?
«Видала я в Вероне и моложе матерей» — это Джульетте говорит её матушка. Джульетте сколько? 12? 13?
Это не про высшую аристократию, которые вообще ползунков венчали «для установления нового качества дипломатических и культурно-хозяйственных связей».
Это про начало нормальной семейной регулярной половой жизни.
Вся эта среднестатистическая угловато-прыщеватая молодёжь среднего школьного возраста сперва шушукается и хихикает, потом жмётся и трётся, потом родители говорят кому с кем — и под венец.
И за последующие 10 лет половина счастливых невест перебирается на кладбище. Умирает.
Ме-е-е-едленно.
ПОЛОВИНА.
Каждая вторая женщина погибает в результате установления брачных отношений. В первые 10 лет супружеской жизни.
Это не война. Американские ВВС при налёте на Мюнхен в конце войны потеряли 25 % экипажей. И отказались вообще покидать казармы. Солдаты. Лётчики. Элита.
Это какой-то непрерывный многовековой само-геноцид. Причём, не только у нас. Все эти французские «ля-фам», которым менестрели с трубадурам менестрелили и трубодурили — тот же результат. И вообще, клятва «на всю жизнь до гробовой доски» — это, в среднем, на семь лет.
Серия вторая: вот прошло десять лет, проводим «встречу выпускников» тех самых среднестатистических посиделок. Основной возраст — 22–25. Присутствуют все. В соотношении — 5:9.
Картинка такая: пять женщин, из которых 4 — кормящие или беременные. 5 женатых мужиков. И четверо бобылей.
Супружество для женщины означает переход в режим трёхтактного двигателя: впрыск — 9 месяцев беременности — год кормления грудью — новый впрыск.
Исключение: женское бесплодие. В моногамных браках — 20 %. В средневековье вполне устойчивый показатель. Ещё примерно столько же должно давать бесплодие мужское. Но тут уж соседи с прохожими помогают.
А теперь вспомним первоначальные посиделки — 19 человек. Для простого воспроизводства — чтоб не вымереть под ноль — 4 женщины должны выродить, выкормить, вырастить примерно 20 человек. Но ещё есть детская смертность, которая тоже зашкаливает все мыслимые для меня пределы, и пляшет от одной до двух третьей.
Это не считая войн, мора, глада…
Тихая спокойная жизнь. Отнюдь не «эпоха застоя» с её 0.3 % детской смертности.
Покойный Ясир Арафат говаривал: «Главное оружие палестинцев — арабская женщина». Которая рожает, в среднем, семерых детей. На круг. При нормальной, почти европейской, детской смертности.
Берём здесь, для примера, уровень смертности — 50 %. Получается, что 4 бабы должны родить 40 человек. По десятку — каждая. До 30–35 лет.
«Бабий век — сорок лет» — русская народная мудрость.
Жизнь коротка, а надо успеть воспроизвести народ. Так что, беременность в 13–14 — это не испорченность с развращённостью, не личная трагедия и осуждение всего общества, это норма жизни и радость новобрачной. И дальше — трёхтактный двигатель. В котором мужу с его поползновениями имеется место 2–3 месяца в полтора-два года.