— Ты нервничаешь, — отстраненно сказала Шарлотта. — Это хорошо. Живые должны проявлять эмоции. — И добавила внезапно: — Встреча с Сабеллой Норвуд была одной из сотен вероятностей. Ты оказалась в нужном месте в нужное время. Теперь может стать проще, а может — сложнее.
«Откуда ты знаешь про Сабеллу, тебя же там не было?»
— Я говорила. Теперь мне ведомо многое. А еще — я слышу твои мысли.
«С этого и надо было начинать», — я едва не фыркнула в голос. Так бы и сказала сразу: вижу твое отражение в кофейнике.
— В кофейнике?
Да она не просто слышит мои мысли, она их самым наглым образом подслушивает!
«Это из книги. Об одном великом сыщике, которому тоже было ведомо многое, благодаря его наблюдательности и умению мыслить логически. Наверное, ее нет в вашем мире. Или Шарлотта не читала. А если тебе ведомо многое, скажи лучше, почему Норвуд не может уйти из Академии? Что там за контракт такой, рабский, что ли? Любой контракт можно разорвать, если работа поперек горла!»
— Это не моя тайна, и твоей она пока не стала, но все может измениться. Подожди.
«Чего ждать? — тут меня осенила еще одна мысль, и я спросила: — А почему мне нужно бояться разоблачения Маскелайн, но оказалось можно рассказать все Сабелле? Может, и профессор имеет право узнать? Его, в конце концов, напрямую касается!»
— Мне неведомо будущее. Никому неведомо. Но видны вероятности. Сабелла Норвуд — самая удачная вероятность. Директор Маскелайн — самая неудачная. Дугал Норвуд, — Шарлотта замолчала, будто прямо сейчас вглядывалась в эти свои невероятные вероятности. — Сложно. Эта правда может обернуться беспроигрышным шансом, а может — гибелью для вас двоих. Решать тебе.
Да уж, ничего себе русская рулетка.
«Подожду», — решила я. И пошла на кафедру — и так уже слишком долго гуляю. Вряд ли доктор Норвуд оценит, что к четвертой паре ничего не готово, а его ассистентка ушла подышать свежим воздухом. Кем бы эта ассистентка на самом деле ни была.
Портал к Сабелле я открыла, находясь в странном, сумеречном состоянии. Норвуд не вернулся после третьей пары, пришлось в спешке разбираться с расписанием, проверять, нет ли срочной почты, переносить время консультаций у старших курсов и даже принять нескольких задолжников, пришедших пересдать тесты. К счастью, снова появилась Шарлотта. Всего на несколько минут, только чтобы сказать:
— Возьми бланки в левом шкафу, вторая полка снизу. Следи, чтобы не списывали и не переговаривались. Не нервничай так.
«Но где профессор⁈ — не выдержала я. — Давно должен был вернуться!»
— Не все дела в научном мире делаются быстро, — равнодушно объяснила Шарлотта.
«Но он даже не сообщил!»
— Зачем? Он знает, что может положиться на мисс Блер. Без него здесь ничего не рухнет. Студенты — не самая важная часть его работы. Академии нужно и другое, что может дать доктор Норвуд.
Ну да, сообразила я, патенты. Публикации, конференции, консилиумы, участие в каких-нибудь комиссиях, защитах, экспертизах — что еще происходит в научном мире? Престиж Академии, о котором так печется Маскелайн. Ясно, что ради этого возню со студентами можно и нужно перекинуть на ассистентку.
Но все же я нервничала. Остается все меньше времени, Норвуд на меня почти не смотрит, а если он еще половину этого времени будет проводить где-то в другом месте…