Пока я, тщательно подбирая цензурные слова, рассказывала о случившемся, появился Дугал. Я обернулась на звук открывшейся двери, встретила его взгляд. Абсолютно нечитаемый.
— Мистер Стенли? Мне сказали, моя ассистентка у вас. Надеюсь, с ней все в порядке?
— Теперь — да, — удовлетворенно сообщил врач. — Но, раз уж это ваша ассистентка, потрудитесь обеспечить ей два-три дня щадящих нагрузок.
— Что у нее было?
Почему он говорит, будто меня здесь нет⁈ Неужели так обозлился за то, что я вытащила его из этих проклятых подземелий?
— Из серьезного — сотрясение мозга. Ушибы, следы недавнего магического истощения.
— Мелочи. Вы закончили, или остались еще какие-то процедуры?
— Все необходимое лечение мисс Блер уже получила.
— Тогда мы можем идти?
— Идите, — милостиво согласился мистер Стенли, посмотрел на часы, воскликнул: — Обход! — и умчался, даже не попрощавшись.
Дугал, проводив его взглядом, удовлетворенно кивнул и наконец посмотрел на меня.
— Я сказал бы, что вы проявили склонность к необоснованной панике, если бы не мистер Уайтли. Он, в отличие от меня, нуждался в помощи врачей.
Я встала.
— Когда в ней начали бы нуждаться вы, было бы поздно. Фатально поздно. Вы не можете позволить себе двух суток беспамятства на больничной койке. Не сейчас.
— Это ваши предположения, или я чего-то не знаю?
— Не знаете. Я расскажу. Но, — я вздохнула, — давайте не здесь. Терпеть не могу больницы.
— Я тоже. Идемте, — Дугал стремительно развернулся и вышел. Я заторопилась следом. Наверное, он знал, куда идти, где здесь открытая для порталов зона, я же — понятия не имела. И, основательно напуганная последними событиями и открытиями, совсем не хотела исследовать окружающий мир вслепую. Еще одна «показательная попытка самоубийства»? Нет уж, спасибо!
Мы вышли в больничный дворик, небольшой, замощенный светлым кирпичом и, кажется, накрытый климатическими чарами — здесь было тепло и сухо, стояли лавочки, а на круглой клумбе цвели астры и георгины. Дугал взял меня за руку, сжал…
В следующее мгновение мы оказались в незнакомой мне комнате.
Просторной и довольно светлой. По стенам — книжные шкафы темного дерева. Небольшой круглый стол в центре, мягкие кресла приятного оливкового цвета и огромное окно за не полностью задернутыми портьерами того же оттенка. Я осматривалась, не скрывая любопытства. Мы у Дугала? Он вот так взял и припорталил меня к себе домой⁈
— Садитесь, — Дугал кивнул на кресла. — Кофе не предлагаю, после сотрясений не рекомендуется. Будет чай. Со смесью номер две тысячи восемьсот девять, если вам снова станет интересно название.
Я подошла к окну. Второй этаж. Внизу лужайка, усыпанная палой листвой. Вдалеке — лес или парк. Никаких соседей в обозримом пространстве. Почти необитаемый остров, если бы не проступающие сквозь туман башни Академии на холме вдали. Тихо. После воя и хохота призраков тишина особенно радовала.
— Ваш чай, мисс Салливан.
— Спасибо.
Я села, взяла чашку. Вдохнула аромат. Пахло земляникой.
— Итак?
Сделала глоток — вкусно. Дугал в нетерпении буравил меня взглядом. На то, чтобы пересказать разговор с Призрачным Медведем, хватило пяти минут. Но потом пришлось объяснять и то, откуда я вообще о нем знаю, а он — обо мне, Дугале и проклятии. И о нашем знакомстве с Сабеллой. Я даже призналась, что видела его детские фотографии.
— Не слишком справедливо, — заметил он, — я не видел ваших.
— Я на них ужасно смешная. И нелепая, честно говоря. Нет, я бы показала, но… сами понимаете.
— Да уж. Непреодолимые обстоятельства.
— Я белобрысая, — призналась я. — И стриженая. Совсем коротко, под мальчишку. У меня нет Шарлоттиной гривы, а то, что есть, не имеет смысла отращивать. Но в детстве из меня пытались сделать правильную девочку. Эти ужасные тощие хвостики! Я их ненавидела.
— А косички? Знаете, две такие… тоже тощие, но с пышными бантами.
— Все равно что завязать бант на крысином хвосте. Кошмарно.
— Самокритично, — фыркнул Дугал и прищурился. — Вы говорили вчера на берегу о хорошем. А что вы сами считаете хорошим в себе? С меня начинать бессмысленно, потому что ничего, кроме умения сопоставлять очевидное и, пожалуй, некоторой одаренности в отдельных научных отраслях, я не назову. Да вы и сами успели заметить. Не считать же, в самом деле, личной заслугой то, что большую часть времени я могу общаться с людьми, не называя их в глаза идиотами.