После знакомства с келпи Дугал вернул нас не в беседку, а к клумбе с флоксами. Сказал:
– Не думаю, что имеет смысл сидеть с гостями и разговаривать ни о чем. В этом саду растут не только флоксы. А кроме сада есть ещё парк.
– А мне еще нужно отчитаться о вашей экспериментальной смеси? - я улыбнулась. - С чего начнем?
Парк был огромным, старинным. Большая его часть напоминала скорее слегка окультуренный лес – замшелые вековые деревья, густой папоротник, в котором терялись едва заметные тропинки. Ручей с перекинутым через него бревном вместо мостика. Я остановилась в нерешительности: бревно совсем не казалось надежным, и Дугал, взяв меня за руку, попросту перешагнул на другой берег. Порталом.
После озера говорить о чем-то не хотелось. Сеанс наполовину вынужденной откровенности, упреки Дугала, истерика, острый приступ вины, а на закуску – знакомство с келпи вымотали меня. Хотелось тишины. Но общество Дугала, как и его молчание, не тяготило.
Из парка снова вышли в сад. Здесь чувствовалась рука человека со вкусом. Уголок возле беседки оказался не единственным, где применялись климатические чары. Был ещё небольшой кусочек джунглей возле водопада, служивший пристанищем невероятному количеству орхидей и бабочек. Плодоносящий малинник – каждая ягода размером с крупную вишню! Дугал сорвал несколько, кивнул мне:
– Угощайтесь. Пользуйтесь моментом, пока не появился Борвур. Будет ворчать и заболтает хуже Келса. Угомонить его может только «дорогая мисс». У матери особый дар, она умиротворяет все окружающее.
– Борвур – это кто? – я сорвала ягоду. Сладкая и удивительно душистая! Понимаю этого… Борвура.
– Увидите, - усмехнулся Дугал и кивнул на усыпанные гроздьями малины ветки.
Мы ели наперегонки, прячась среди высоких кустов, как тайком забравшиеся в чужой сад ребятишки. Это было… весело, пожалуй. В стиле беззаботных детских приключений. Ровно до того момента, когда прямо передо мной из листьев высунулся длинный рыжий нос с черным кончиком-кнопкой. Нос дергался, а обладатель этого носа фыркал и вздыхал. Правда, рассмотреть его в зарослях не получалось, но от этого было только хуже. После келпи… кого еще здесь ждать? Меня, наверное, не удивил бы и говорящий по–русски медведь с балалайкой.
– Безобразие. Прочь! Прочь отсюда, гнусные воришки! Моя малина! – Я чуть не подавилась ягодой: оно и вправду говорило! Ну, хоть не по-русски, и на том спасибо… – Сладкая, сочная, медовая, пряная. Моя малина! Душистая, сахарная, отборная! Убирайтесь!
– Ну вот, – Дугал отвлекся от своего куста и легонько щелкнул непонятного Борвура – это, конечно, был он – по носу. – Твоя малина, твоя смородина, твои яблоки и сливы. Однажды ты лопнешь от жадности, я уже предупреждал.
– Если бы ты, бестолковый мальчишка, бывал здесь чаще, то знал бы, что у дорогой мисс уже закончился сезон варенья. И Борвур лично помогал собирать! Тридцать фунтов персиков, отборных, медовых, огромных, прозрачных, лакомых! Пятьдесят фунтов слив…
– Пойдемте, мисс Салливан, иначе мы будем слушать это до следующей весны.
– А ну стой, мальчишка! Я ещё недоговорил!
– Ты в принципе не способен договорить. У тебя врожденное словоблудие, Борвур. Зато, я смотрю, уже не оглушаешь кашлем все окрестности. Сироп вышел удачным. В следующий раз подмешаю тебе туда зелье онемения.
Я сорвала последнюю ягоду, и мы сбежали, а вслед еще долго неслось: воришки, безобразие, сорок фунтов… сочных, румяных, спелых… дорогая мисс… мальчишка… малина…
– Я так и не поняла, кто это, – почему-то шепотом призналась я.
– Садовод-любитель, – хмыкнул Дугал. - Вообще-то он из лесных магических тварей. Лещинник. Но пылает нежной любовью к плодовым деревьям и ягодам. Явился сюда давно, еще при прабабке, так и живет.
– Надо же… келпи от далеких предков, садовый ворчун от прабабки… – Вот это я понимаю, наследство. Поинтереснее помпезных особняков и счета в банке.
Да, особняк, имение, поместье – не знаю, как назвать? - Сабеллы оказался гораздо удивительней коттеджа Шарлотты. Волшебнее. После него мелкие бытовые чудеса, с которых уже привычно началось мое утро, казались чем-то таким же простым и малоинтересным, как выпуск новостей по телевизору. Сварить кофе одним движением руки? У меня, кстати, кофе получался гораздо хуже, чем у Сабеллы, и вчера она объяснила, почему: настоящие мастера очень тонко регулируют температуру. Шарлотта не была даже любителем, так – дилетантка. Прическа? Я покачала головой. Надо было видеть реакцию Сабеллы, когда Дугал сказал ей:
– Представь себе, мисс Блер сочла умение делать прическу более важным, чем информацию о закрытой от перемещений зоне Академии. А мисс Салливан решила опровергнуть неизвестные ей законы магической безопасности и открыла портал на кафедре. Почему бы, собственно, нет. Отличный способ убиться зрелищно и с гарантией.
Я виновато развела руками в ответ на полный ужаса взгляд. Повторила то же объяснение, что уже дала Дугалу:
– Я думала, так просто не принято.
А он добавил:
– Отделалась умеренным истощением. И то, строго говоря, я не уверен, что к истощению не приложила руку душераздирающая истерика. Судя по достаточно быстрому эффекту от моей экспериментальной смеси.
– Номер две тысячи двести сорок три. Пятый опытный образец. Без перца, - уточнила я. Просто чтобы Сабелла улыбнулась.
Когда мы вернулись из сада, в беседке было пусто. Сабелла ждала нас в доме и, кажется, даже не удивилась, когда поняла, что Дугал обо всем знает. Наверное, нашу затянувшуюся прогулку только так и можно было объяснить. Зато Эльза и Честер уже ушли. И я могла больше не притворяться Шарлоттой.
Мы сидели в гостиной и пили чай с вареньем из тех самых персиков, о которых с таким восторгом бормотал Борвур. На лице Сабеллы читалось облегчение. Ей, наверное, тоже нелегко было молчать и делать вид, что ничего особенного не происходит. Хорошо, что Дугал не стал требовать объяснений с нее. Может, ему моих хватило, чтобы сделать выводы и о ней тоже, а может, просто не захотел лишний раз касаться болезненной темы.
Но после новостей о моей патологической магической безграмотности Сабелла решительно заявила:
– С этим нужно что-то делать. Если бы я знала… да хотя бы могла предположить, что все настолько запущено! Конечно, девушка, всю жизнь прожившая вообще без магии, не освоит все сразу, я на это и списывала те ваши промахи, которые замечала. Но абсолютно ничего не знать и не уметь! Вам невероятно везло все эти дни, не иначе.
Дугал хмыкнул, умудрившись в одном этом звуке передать все, что думает о моем невероятном везении и столь же невероятном умении вляпываться в идиотские ситуации и выставлять себя на посмешище. И они вдвоем принялись заполнять хоть какими-то знаниями мою, как выразился Дугал, «девственную пустоту». Честное слово, с трудом удержалась от пошлой шутки!
«Основы выживания в магическом мире» начались с того, на чем я уже чуть не «размазалась»: защитных куполов от несанкционированных перемещений. Оказалось, портальная сеть гораздо упорядоченнее и дает меньше свободы, чем мне представлялось. И личное пространство людей, и общественные учреждения защищены от незваных гостей очень жестко. Заодно мне рассказали о других видах перемещений и возможностях попасть «из пункта А в пункт Б» – их оказалось немало. Не все жители этого мира обладали магической силой, а открывать порталы могли только маги, поэтому был здесь и общественный транспорт, и такси, и поезда, и самолеты. Была целая индустрия карманных частных порталов – они получались маломощными, могли перенести лишь одного человека и на небольшое расстояние, зато воспользоваться мог любой. Их покупали для школьников, такими порталами добирались на работу и домой, но главное – каждый, маг или нет, обязан был иметь при себе такой портал, настроенный на больницу скорой помощи. Это входило в систему медицинского страхования.