В Грузии мне казалось будто я впервые увидел в ней женщину. Притягательную, нежную, местами строгую, решительную и в то же время, загадочную. Мне хотелось знать, что творится в ее прекрасной огненной головушке. Какие мысли не дают ей покоя, заставляя задумчиво кусать свои пухлые губы, морщить веснушчатый носик, когда задорно смеётся. И как она умеет заставлять одним своим видом располагать к себе остальных. К ней тянулись люди. Она была ярким и теплым солнышком, под лучи которого хочется попасть многим.
В один из волшебных вечеров в Грузии, она позволила мне приблизиться к себе. Ведя е в медленном танце, прикасаясь к ней сквозь платье, которое невероятно ей шло. Не меньше, чем смущенная улыбка, которую она мне подарила. Вся ситуация поменялась: запахи вокруг, огни свечей стали ярче, а голоса команды тише.
И в момент, когда мы оба застыли, смотря в глаза, клянусь, я видел вопрос или даже просьбу о большем. Но момент был испорчен, трепетная лань была спугнута самой же ланью. Лиззи просто сбежала. А я остался потом долго после, пытался разобраться, правильно ли я увидел, почувствовал. Будь она обычной девушкой, имена которых я даже не удосуживаюсь запоминать. Я был бы решительным, настойчивым и после мне было бы абсолютно наплевать, ведь они мне не важны, но не она.
Я ее обидел, сам того не желая. Я находился в состоянии шока и страха, когда беременность Лейлы подтвердилось. Я ранее отвел к своему проверенному врачу, чтобы не было игр со стороны Лейлы. Мне на почту пришло письмо с результатами анализов и с подтверждением. Я читал строки, но ничего не видел. «Будет ребенок…у меня будет ребенок»… В голове звучали эти слова, но мозг всячески сопротивлялся принимать этот факт. Я помню, что напился, понимая как я влип. Вспоминая тот вечер, я признаю, что был полным мудаком, по отношению не только к Лиззи, но к малышу, который ни в чем не виноват. Об аборте и речи не могло быть. Я все время после этого пытался принять этот факт и подготовится.
Несмотря на более важный момент, я не мог не думать о малышке Лиззи.
Меня разъедала ревность каждый раз, когда я видел Лиззи с Ником. Пока все было на уровне товарищеского общения, но я видел как Ник смотрит на Лиззи. Ник постепенно стал меняться- из застенчивого и скромного барабанщика превратился в уверенного и решительного весельчака. Он все время был возле малышки. И она была не против, а наборот-они сблизились.
Я стоял напротив зеркала в квартире Лейлы и смотрел на свое отражение в нем: Высокий ариец, красив, богат, умен, девушки всегда были легкой добычей. Они западали или на мою внешность, или на мой кошелек. С Лейлой закрутилось и долго происходило что-то непонятное между нами. Мы то расставались, то сходились. Я ее не любил. Меня тешило, что я ее первый. Мне не хотелось идти к другой, у которой между ног уже кто-то еще побывал до меня.
Я поправлял и так идеально надетый костюм, застегивая титановые запонки, параллельно слушая как Лейлу тошнит в ванной комнате.
Я уговаривал остаться с Лейлой дома, но она отказалась, аргументируя, что это важный для меня день. Не хочет портить.
По прибытию в ресторан, я сразу уловил толпу. Затем Лиззи с Никитой за нашим столом. Лиззи выглядела потрясающе. Ее улыбка, подаренная Никите была как мощный удар под дых. Меня сразу окружили коллеги, журналисты. Пока с каждым пообщался, я успел слегка опьянеть. Подходя к нашему столу, клянусь, впервые я чувствовал слабость в ногах. За столом все были сдержанны, скованны. А я со всех сил пытался не так открыто пялиться на малышку. С этим мне не так уж и хорошо помогал старина Дениэлс. Ник всячески старался завладеть вниманием Лиззи и у него это получалось.
Лейла как пару минут отошла в уборную, и Лиззи смотрела на всех, кроме меня. Извинившись, вышла со стола. Я пошел за ней. Шел за ней, наблюдая как ее идеально стройные длинные ноги в чертовски сексуальных туфлях шагали, а интригующий силуэт платья так и хотел увидеть, рассмотреть…
Я помню, как нагнал Лиззи и как голодный зверь накинулся на нее. Она мне отвечала не с меньшей страстью. Клянусь, я услышал сладкий стон с чертовски идеальных губ своей малышки. Я услышал стон, от которого я снизу напрягся и затвердел экстремально быстро. Я хотел коснуться до чего могу – губами, руками. Я как сумасшедший человек ее глаза, щеки, на которых не менее идеальные веснушки, но почему-то скрытые под косметикой. Ее шея, к которой так и хотелось прильнуть. А ее волосы… Черт, я чуть не застонал от блаженства. Все испортил некто, что спугнул мою малышку и она закрылась от меня, сбежав в уборную.