«Стар» спросил у астрологов, найдет ли Одри Лару в этом году свое истинное счастье и выйдет ли она замуж за своего давнего бойфренда, честолюбивого певца Лукаса Боннера. «Венера находится в седьмом доме, а значит, этот год будет благоприятным для любви, брака и серьезных отношений, – ответил астролог. – Интересно будет увидеть, свяжут ли в этом году Одри и Лукас этот узел. Я думаю, что седьмой дом идеален именно для свадьбы».
Об этом знает только Одри, но наш источник сообщает, что недавно Одри и Лукаса видели в районе ювелирных магазинов Нью-Йорка.
Джек поспешно закрыл газетенку, положил ее назад на стойку и только тут заметил, что женщина, стоявшая позади, читала заметку у него через плечо.
– Мне очень нравится ее музыка, – произнесла она, когда Джек с любопытством взглянул на нее.
– Да, – отозвался Джек и быстро отвернулся, чувствуя себя полным идиотом.
Позже, когда Лукас Боннер явился в офис «АЭ», Джек обнаружил, что бойфренд Одри как будто все время злится и едва сдерживается, но никак не мог понять почему. Да и манеры Боннера не привели Джека в восторг – все это почему-то казалось ему наигранным. И еще его весьма раздражало, что, рассуждая о необходимости обеспечить Одри охрану, он то и дело говорил «мы».
Джек не понимал, как такая красивая и тонко чувствующая женщина, как Одри Лару, могла связаться с этим типом. Не похоже, что они подходят друг другу. Боннер какой-то слишком настырный.
Лукас хотел обеспечить надежную охрану для Одри Лару на время ее летнего турне по стране, а Мицци дала ему понять, что «АЭ» осуществляет такую плотную охрану с тем же тщанием, с каким осуществляет экстремальные развлечения.
– У нас уже случилось несколько пугающих стычек с фанатами, пришло несколько писем с угрозами, кто-то проник в наш дом. Полиция расследует это дело, но мы все же хотим предпринять дополнительные меры предосторожности, – говорил Боннер. – От этих писем у нас прямо мурашки по коже.
– Постойте… так вы оба получали такие письма? – уточнил Майкл, сбитый с толку вольным употреблением Лукасом слова «мы».
– Ну… нет. Только Одри.
– Ага, – сказал Майкл и несколько неприязненно нахмурился. – Ну и чего вы хотите от нас?
– Точно сказать не могу, – ответил Боннер, откинувшись на спинку стула. – Однако мы даже не можем просто выйти из дома – нас тут же начинают ослеплять вспышками фотоаппаратов и просить автографы. Нас может достать кто угодно.
«Нас»? Этот парень что, всерьез думает, будто кто-то умирает, так хочет достать его?
– Кроме того, личная охрана в наши дни уже становится хорошим тоном. Бритни охраняют двадцать четыре часа в сутки семь дней в неделю. Линдсей и Мэрайю тоже. И в этом есть смысл.
– Охрана не совсем наша сфера деятельности, – произнес Купер.
– Верно… но вы разбираетесь в охране, – настаивал Боннер. – Вы же устраиваете все этри приключения с такими же известными людьми, как мы!
Сотрудники «АЭ» переглянулись.
– И не волнуйтесь об оплате, – доверительно добавил Боннер. – Мы предпочтем чувствовать себя в безопасности, чем будем переживать из-за нескольких баксов.
Одри, наверное, очень благодарна за то, что этот тип не переживает, растрачивая ее деньги!
– Мы не занимаемся охраной, но все же подумаем об этом, – сказал Эли и встал, давая понять, что встреча окончена. – Мы вам позвоним.
Боннер тоже встал и пожал руку каждому.
– Я с нетерпением жду, когда мы сможем работать с вами, парни. Миц говорит, вы самые лучшие. – Он направился к двери.
Мицци чуть задержалась, шепнув Куперу:
– Просто подумайте об этом. Обещай мне, что вы об этом подумаете.
– Ладно, – ответил Купер, провожая ее к двери. Когда эти двое наконец ушли и дверь за ними закрылась, Майкл повернулся и покачал головой:
– Какая напрасная трата времени!
– В городе есть дюжина крупных охранных агентств, – поддакнул Купер. – Почему мы?
– Да из-за тебя, конечно, – сказал ему Эли. – Ты же знаешь, что Мицци на тебя запала, а это ее билет в твои штаны.
– Ни под каким видом, – мгновенно откликнулся Купер, замотав головой. – У меня есть подружка, а хоть бы и не было – я с пресс-агентами никаких дел не имею! Вы же помните, что произошло, когда я встречался с Лесли.
– Только не рассказывай заново, – поспешно вставил Эли. – Клянусь Богом, я не смогу выслушать это еще раз и не лопнуть от смеха. Когда ты рассказывал эту историю в последний раз, я так хохотал, что чуть не умер.
– Паршиво, что нам предложили такую ерунду, – произнес Майкл, подходя к маленькому холодильнику, где они держали пиво. – Я надеялся на что-нибудь по-настоящему классное. Например, понырять в вулкан.
– Да, паршиво, – согласился Эли, не обращая внимания на сердитый взгляд Купера, и прищурился, глядя на лампу. – Должен признать, что эта последняя песня Одри мне вроде как понравилась.
Джек бросил свое занятие и посмотрел на парня, которого знал всю свою жизнь, они вместе росли в западном Техасе.
Но парня он, похоже, не знал совсем.
– Тебе понравилась «Вне себя»? – недоверчиво спросил он. – Тебе понравилась песня со словами «Я вне себя, потому что не могу не любить тебя, малыш, о-о-о-о»?
– Да, и что? – занял оборонительную позицию Эли. – Она мне понравилась! И в конце концов, слова из нее запомнил вовсе не я!
Джек покачал головой и вернулся к своему занятию.
– И не хотел бы, так запомнишь. В ангаре есть радио, и они крутят эту чертову песню по двадцать раз на день. Но если тебе нравится, то прекрасно, – сказал он, протянув руку Эли. – Лично мне Одри Лару нравилась куда больше, когда она пела альтернативный рок в дешевых кабаках Остина.
– Остина? – переспросил Майкл, оторвавшись от поисков пива в холодильнике.
– Лет пять-шесть назад он был чуть ли не столицей живой музыки, – пояснил Джек. – Я слушал ее выступления, когда приезжал домой. По-настоящему хорошие песни, не то что это попсовое дерьмо, которое она поет сейчас.
– Да, но на альтернативном роке не сделаешь миллионы, как на попсе. Ну а что касается нашего участия в охране – говорим «нет», так?
– Так, – тут же ответил Эли одновременно с Купером, сказавшим:
– Точно.
Джек промолчал, и все трое повернулись к нему.
– Что у тебя на уме, Прайс? – спросил Эли.
У него на уме была малая толика от тех миллионов. На самом деле такая халтура могла стать делом простым и приятным. Джек знал нескольких парней, которые зарабатывали себе этим на жизнь, а он мог организовать все это дело и честно получить свою долю. Кроме того, когда-то он работал охранником. Да, можно заработать неплохие деньги для летной школы.
Мешало только одно: Джек никак не мог забыть тот поцелуй на пляже Коста-Рики.
– Сейчас я буду просто думать вслух, – предупредил он друзей. – Вы все знаете о моем маленьком проекте, и если уж говорить о миллионе, то приличная сумма денег, чтобы вложить в него, мне никак не помешает.
Майкл присвистнул. Купер закатил глаза.
– Это не «маленький проект», пижон. Это чертовски большое дело. Летные школы не дешевы.
Никто не знал этого лучше Джека. Но это было то единственное, о чем он мечтал, и поэтому был настроен решительно.
– Просто предлагаю идею, – сказал он. – Если вы, ребята, обойдетесь летом без меня, то я от этих денег не откажусь.
Купер вытаращил глаза. Эли усмехнулся. А Майкл, всегда умевший обращаться с цифрами, спросил:
– И сколько, по-твоему, они отвалят на охрану?
– Не знаю. Но думаю, достаточно, чтобы я мог добавить приличный кусок к миллиону, который мне нужен.
– Какого черта, Джек? – нахмурившись, воскликнул Купер. – Ты же не можешь всерьез думать…
– А ты знаешь, как еще я могу сколотить миллион, Куп? Мне эти деньги в самом деле не будут лишними. Поймите меня правильно, мы в «АЭ» работаем отлично. Но этого недостаточно, чтобы приблизить меня к летной школе.
– Ты рехнулся! – фыркнул Купер. – Ты вообще представляешь, сколько придется работать, чтобы обеспечить безопасность кого-нибудь вроде Одри Лару?