— Мне пришлось разбираться со своевольной сабой, и я не заметил, как Зак увел принцессу из толпы. Ей восемнадцать. И вопреки твоим правилам, Рейн юридически может самостоятельно распоряжаться своим телом и сексуальностью, — напомнил Бек спокойным голосом.
— Пока ты не облажался, у нее не было сексуальности, которой нужно было распоряжаться! Ты на сто процентов уверен, что она и Зак… — Хаммер не смог закончить предложение.
— Хм, два дня назад я застал их выходящими из комнаты. Зак застегивал ширинку, а Рейн выглядела шокированной. Представив это, Хаммер ощутил, что его мозг словно облили кислотой. Ему не хотелось верить ни одному чертову слову. И ему хотелось врезать своему другу.
— Это не значит, что у них был секс. Бек вздохнул, призывая остатки терпения:
— Позже я столкнулся с Заком. Он подтвердил, что был. Я напомнил ему, что Рейн не саба и она вне зоны доступа, — мужчина поморщился. — Дословно, он ответил: «Думаю, она больше не хотела быть девственной малышкой Хаммера». Неистовая ярость мгновенно пронзила тело Макена. Развернувшись, он со всего размаха ударил кулаком в стену, в надежде, что ему станет легче. Не помогло.
«Неужели Рейн наказывала его за то, что он не отвечал на ее сексуальные намеки и заигрывания?» Если это было наказанием, то оно достигло своей цели.
— И… — продолжил Бек. — Когда я нашел Рейн рыдающей в кухне, то понял, что ублюдок не врал.
— Она плакала? — желчь стала подниматься по горлу Хаммера, после того, как еще одно предположение пришло ему в голову. — Этот сукин сын, что? Он заставил ее?
— Разве я оставил бы его в живых, если бы он так поступил? — хмуро глянул на него Бек. — Слушай, как бы я ненавидел этого членососа, но не думаю, что он насильник.
— Но ты не знаешь наверняка.
— Погоди. Подумай о том, как Зак обычно ведет себя. Он любит соблазнение. Это игра для него. Он обожает вызовы. Думаю, он «сломал» Рейн. «Этот хитрый сукин сын смог забраться ей в трусики, навешав ей лапши на уши своим змеиным языком?» Эта картинка пронеслась перед глазами Хаммера, омыв его еще большей волной ярости.
— Думаю, изначально ей польстило его внимание, — пожал плечами Бек. — Теперь же, я думаю, она сожалеет, что вообще клюнула на это. Хаммеру хотелось, сорвав дверь с петель, понестись в подземелье и убить Зака голыми руками. Нет, конечно, Макен не ожидал, что она вечно будет оставаться девственницей… Но он не мог отрицать, что неоднократно фантазировал о том, что будет у нее первым. Теперь этой возможности у него не будет никогда. Мужчина пытался убедить себя, что это было к лучшему. Он был последним человеком на Земле, которому ей следовало отдать свою невинность. Но это никак не останавливало слепую ярость, ползущую по его позвоночнику.
— Ты разговаривал с ней? Что она говорит?
— Каждый раз, встречая меня, она пятится на три метра назад, так что, нет мы не разговаривали.
— Что значит, что ты не знаешь наверняка?
— Хаммер, мысли разумно. Ты сам виноват, что теперь у тебя посинели яйца. Не секрет, что ты хочешь ее, а она, чертовски в этом уверен, хочет тебя так, что даже не скрывает этого. Как я уже говорил, тебе следовало вспомнить, что ты мужик намного раньше. Вот скажи, какого хрена ты так долго ждал? А лучше, что ты думал, в конечном итоге, произойдет, если ты даже не относился к ней, как к женщине, которой она стала? Разумная часть Макена надеялась, что однажды Рейн влюбится в порядочного мужчину, который будет преклоняться перед ней. Хаммер убеждал себя, что тогда смог бы отпустить девушку, зная, что всю жизнь она проведет безнадежно влюбленной в хорошего парня. Он ожидал, что она выберет кого-то, кто будет ценить дар ее невинности, а не потратит его на самовлюбленного кобеля, который завлекал женщин в постель парой отработанных слов и фальшивой улыбкой. Хаммер обошел стол и рухнул в кресло, потирая руками лицо:
— Блять!
— Не принимай на свой счет то, что она сделала, — дал совет Бек. — Вишенка, которую сорвали, не была твоей. Хаммер яростно сверкнул глазами. «Черта с два она не была его». «И когда это Рейн успела так глубоко пробраться ему под кожу? Что же было в ней такое, что заставляло его сейчас выворачиваться наизнанку? Когда она была несовершеннолетней, он с удовольствием играл роль ее защитника. Но теперь?» Все в нем хотело пометить ее как свою. «Даже если этого никогда не случится…» У Зака не было ни малейшего права посягать на Рейн, особенно под его крышей.
— Где он? Бек закатил глаза, словно Хаммер итак знал это.