Сейчас же я впервые за пять лет осознала, что встречалась с закореневшим обманщиком, умеющим играть на эмоциях лучше любого оскароносного актера.
— Эй, — Скит заглянул мне в глаза, пытаясь успокоить, — Приставания видел только Майкл, он мог выдумать что-то для красного словца… Видишь, я зря пришел в такую рань. Все нормально.
— Не нормально, — глухо отозвалась я, не узнавая свой же совершенно отреченный, мертвый ледяной голос. Нащупав онемевшими пальцами дверь, толкнула в, открывая Скиту полный обзор комнаты.
Взгляд блондина непонимающе скользнул по грязной занавеске и общему хаусу, после медленно переместился на мокрые вещи в коробе с полотенцем, а затем… Он увидел спящего Росса МакКарена у меня в кровати, который так «удачно» проснулся от удара ручки двери об шкаф.
— Оу, — глаза Скита широко распахнулись, в них появилось понимание ситуации, которое мгновенно сменилось печалью. Он неосознанно сделал шаг назад и снова повторил:
— Оу… Вот, значит, как.
Росс сел на кровати в одних трусах, сонно растирая глаза и осматриваясь по сторонам. Судя по всему, после такого запоя воспоминания вчерашнего дня возвращались медленно, шаг за шагом.
— Как ни странно, — истерически хмыкнула я, зачем-то хватая Скита за рукав мастерки и не давая сбежать, — Это не то, что может первое прийти на ум.
— Бетти… Скит?! Какого черта этот придурок тут забыл в такую рань! — рявкнул МакКарен, подрываясь с места, будто ошпаренный кипятком цепной пес. Сжав кулаки, он оценил все еще стоящего в недоумении Скита полным ненависти взглядом и кинулся на меня. Я инстинктивно зажмурилась, ожидая худшего, но тот прижал меня к себе, крепко и властно. Его рука совсем неприлично сжала мою попу, под таким углом, дабы это простое движение не укрылось от взгляда Скита.
— Проваливай, урод, — рявкнул он, игнорируя любые мои попытки высвободится. Я вырывались из его рук, но что могли сделать сорок жалких килограмм против ста стальных мышц?! — Ты мешаешь нам с девушкой провести веселое утро. Если понимаешь, о чем я…
— Я не твоя девушка, идиот! — завизжала от бессилия и собственной никчёмности, упираясь руками в грудь Россу. Его раздражало мое сопротивление, и он только усиливал давление. Повернувшись к Скиту, я жалобно прошептала:
— Прошу, не уходи. Он завалился вчера пьяный, куда было его девать? Но у нас ничего не было! Черт, как же я об этом уже жалею…
— С чего вдруг ты оправдываешься перед ним, малыш? — сквозь зубы прошипел Росс, подрагивая от ярости, готовый сделать что-то необдуманно-ужасное в любой момент.
Я и сама сперва не понимала, почему для меня так важно хорошее мнение Скита. А потом вдруг осознала: он единственный из немногих в Ратгерском университете, кто отнесся ко мне с добром и пониманием. Прибежал с самого утра, просто желая протянуть руку помощи. Уже не впервые, между прочим.
Еще одну потерю я просто не переживу! И мысль, остаться сейчас наедине с Россом пугала меня до колик в желудке и головокружения.
Скит медленно переводил голубые глаза с меня на Росса, оцениваю ситуацию. Он казался беспристрастным, эмоции не читались на лице. Разумнее в его ситуации было бы бросить меня в беде, избежать проблем и спасти свою репутацию. Ссора в здании женского общежития вряд ли хорошо могла повлиять на его стипендию...
— Я уйду, — уверенно и непоколебимо заявил он, под самодовольный хмык Росса. Внутри меня что-то рухнуло, хотя я и настраивала себя на подобный итог… Как вдруг блондин внезапно схватил меня за руку и дернул на себя, вырывая от потерявшего бдительность охвата МакКарена. — Только с Бетти. Вряд ли она хочет остаться с тобой.
Посмотрев на меня, бывший бойфренд не нашел поддержки, посему пожал плечами:
— Ее сейчас никто не спрашивает.
Никто и словам обмолвится не успел, как громоздкий кулак Росса МакКарена прилетел прямо в лицо Скита Роджерса. Затем второй, третий, четвертый удар… Скит упал на пол, вскидывая руки и морщась от боли.
Он не был слабее или немощнее МакКарена, а будто специально не предпринимал никаких действия, позволяя избивать себя и калечить.
— Что ты творишь?! — происходящее не укладывалось в голове! Так не мог поступить тот Росс, которого я знала и любила пять лет своей жизни. МакКарен был другим: любящим, заботливым, умиротворенно спокойным и целеустремлённым спортсменом. А сейчас он просто сходил с ума, не оставляя живого места на лице блондина. Только вот зачем? Зачем, если на самом деле ему дорога не я, а Моника?.. — Прекрати! Ты делаешь только хуже…