Как бы я ни старалась притворяться, разговор не клеился. Через час, собрав учебники, я ушла спать в женское общежитие, сославшись на головную боль. Росс был не против, и меня почему-то это чертовски задело.
Этой ночью Елена не храпела, за окном была прекрасная погода, даже музыки из соседних комнат не было слышно. Но глаз сомкнуть так и не удалось.
****
В день, когда Моника Бэрэти устраивала вечеринку, весь вуз только и говорил о том, какая она великолепная. Кто-то грустил, что так и не получил заветное приглашение, а кто-то кичился тем, в чем собирается посетить это «самое яркое за сезон мероприятие». Но самое ужасное – именно мне поручили оформить эту новость для студенческой новостной колонки.
— Тебе не нравится Моника? — вопросительно изогнула бровь Джена, читая то, что я написала. — Или ты переживаешь, что тебя не позвали? Просто пытаюсь понять логику.
— Меня позвали, — нехотя выдохнула я.
Все утро Росс только и делал, что говорил о предстоящем событии. Он в мельчайших подробностях описал, что наденет, хотя раньше особенно не парился над внешним видом. Мне только оставалось надеяться, что это лишь волнение перед первой в жизни «взрослой» вечеринкой.
— Ясно, — поджала губы девушка, прочистив горло, прежде чем процитировать:
— «Моника одна из самых эксцентричных представительниц нашего вуза. Те, кто оценил ее по достоинству, получили добро на посещения святая святых – особняка отца-мецената.» Серьезно? Я это должна опубликовать? — растерянно пожав плечами, я даже не стала скрывать насмешливую улыбку. Во время написания я использовала все ресурсы скрытого внутри сарказма и иронии. Джена зачитала далеко не самый любимый мой момент. Там были и поострее… — Ладно, Бетти… На первый раз я тебя прощаю. Перепишу сама. Иди на занятия. Но если такое повториться еще раз – будешь уволена.
— Есть, босс! — отрапортовав девушке, я подхватила мастерку и с радостью ретировалась.
Думаю, мы с Дженой поняли друг друга правильно. И пусть она не имела права опубликовать подобное, но текст ее тайно очень порадовал.
На урок права мне удалось прийти чуть раньше, нежели стоило. Прежняя группа все еще находилась в аудитории, поэтому я разместилась на подоконнике и уткнулась в сотовый. Внезапно что-то острое врезалось мне в щеку, а вслед за этим по коже разлилась тупая боль.
— Черт! — Скит поморщился, увидев мой рассерженный взгляд. — Я думал, будет весело запустить в тебя самолетиком…
— Действительно?! Тебе сколько лет, Скит? Девять? — ахнула я, доставая зеркало. Оказалось, что острые края бумаги оставили на коже царапину, сочилась сукровица. — Ты идиот, знаешь?
— Знаю, — хмыкнул парень, доставаясь из рюкзака антибактериальные салфетки. Он не спросил, можно ли, сам приложил ее к моему лицу. Этот жест был таким странным, что я замерла, не зная, как реагировать. — Мне очень жаль, прости… Ты выглядела такой серьезной и расстроенной, что мне показалось…
—… Что травма на самом видном месте меня развеселит, так? — вопросительно изогнула бровь я, осторожно отнимая у Скита салфетку. Аккуратно обработав рану, с облегчением поняла, что ничего страшного не произошло. Рубца точно не останется. Но вот не симпатичное покраснение будет держаться дня три точно. — Как ваша тренировка? Росс был молодцом?
Скит замялся, отведя взгляд к окну, и задумчиво почесал затылок. Сегодня на парне была небесно-голубая футболка с изображением какого-то неизвестного мне героя мультфильма. Все это выигрышно смотрелось на фоне цвета глаз и четко прорисованных мышц через тесную ткань.
— Знаешь, — нехотя пробормотал он, — Росс ушел с половины тренировки. Он решил пока заниматься только бейсболом.
— Странно, — в груди появилась тревога и волнение. Всю жизнь Росс занимался плаваньем, учувствовал в сотне соревнований, получал медали. Это делало его счастливым. И теперь просто взял и… бросил? В голове не укладывалось. — Он ничего мне не говорил. Наверное, принял решение сегодня…
— Мы вчера обсуждали это в библиотеке, — выпалил Скит, окончательно меня шокируя. — То, что Росс больше не хочет заниматься плаваньем. Только если обязуют. Моника обещала похлопотать на этот счет.
— Моника… — процедила я сквозь зубы.
То есть она уже знала такую важную новость о моем парне, а я нет?
Заиграла ритмичная песня Джастина Тимберлейка, что значило одно – предыдущая пара окончена. В вузе вместо унылых звонков было принято решение включать радио. Студенты толпами повалили из аудиторий, освобождая ее для следующей пары. Спрыгнув с подоконника, я уставилась на немного растерянного от моей реакции Скита.