Далее, Луна выбирает итальянскую песню. Это самое простое произведение, но красота розового сада, о котором здесь поется, искрится настоящим летним солнцем. Сердце девушки начинает биться так громко, что кажется, будто его слышно и в коридоре.
Как все-таки дивно в этом зале, среди зеркал и полного равновесия. Разбередить тревожные думы по поводу Лепетова, может только музыкальный момент Рахманинова. Но тот же момент, почему-то рождает в ней неукротимую уверенность в себе.
Мирослав сидит в коридоре на стуле рядом с залом. Он слышит только её игру — умудряется отделять ее музыку от коридорного гула. Руками Мирослав обхватил свою голову. Немного покачивается. Ему не терпится дождаться Луну и признаться во всем. Он не может больше ждать. Ему начинает казаться, что шанса у него нет, если не скажет.
— О! Славка!
Мирослав вздрогнул и поднял голову на знакомый голос. Перед ним стояла Лианова, и ее лицо выглядело растерянным и красивым. — Чего ты тут? — спросила она после секундного колебания.
— Думал, ты там занимаешься, — он кивнул головой в сторону зала и ужаснулся. Сейчас из зала выйдет Луанна, и Машка представит ей его, как Славку. Тогда у него точно ничего не получится.
— Черт! Слава, я тебе перестала понимать! Чего тебе от меня надо?! — Машка оскалила зубы и стала похожа на змею.
— Ты нравишься… одному моему знакомому. Он хочет встретиться с тобой, — здорово преувеличил Мирослав, думая, что один раз соврал и теперь придется преувеличивать семь раз — Глыбову никогда не понравится Машка.
— Да, ладно, заливать! — расхохоталась Машка непонятно чему. Пришел, говори правду!
Музыка в зале стихла. Сейчас дверь откроется и его Луанна увидит его с Машкой. Увидит…увидит…увидит…
Сердце Таккуино колотилось от ужаса. Он даже раскрыл рот, так как дышать стало трудно.
— Гай. Форвард Глыбов. Он… ты… Ты нравишься ему.
— Что, правда? — Машка разинула рот от приятного удивления.
— Да.
— И…
— Он попросил меня дойти до тебя и сказать об этом.
— А сам он говорить не умеет?
— Нет. Умеет. Но… не может. Ты же понимаешь, что…
— Да все я поняла. Хорошо! Пусть зайдет сегодня за мной, сходим, прогуляемся, поболтаем. Только без тебя. Избавь меня от себя пожалуйста.
— Попробую. Пока! — Мирослав вяло улыбнулся и ушел. Главное — успеть уйти. А с этим обманом они с Гаем выкрутятся как-нибудь.
Машка смотрела, как он свернул за угол. Она быстро представила свои фото во всех газетах вместе с Глыбовым и они ей понравились. Этот форвард — судьба. Папа очень удивится, когда узнает. Тут дверь открылась и из-за зала вышла Фрескова, нагруженная пакетами.
— А ты, как здесь? — удивилась Лианова.
— Время… — начала было Луна.
— А! Ясно!
— А ты чего такая расстроенная? — поинтересовалась Фрескова.
— Скажи, как я выгляжу? — спросила её Машка.
— Уверенная, взвинченная…
— Черт, да я не об этом! — перебила ее Машка. — Как я действительно выгляжу?
— Но…
— Ой, Фрескова, ты лучше иди. У меня сегодня свидание, следует к нему основательно подготовиться, будущий муж все-таки…
— Ого! А он об этом знает? — Луне было неловко спрашивать об этом Лианову, но у Машки так задорно сверкали глаза, что не спросить было бы невежливо.
— Он мечтает обо мне!
— Да, конечно…
— Не веришь? Сам Славка мне сейчас в этом признался!
— Ты выходишь замуж за Славку? — удивилась Фрескова.
— Нет. Но теперь я понимаю поведение Славки в прошлом. В меня втюрился его друг. Представляешь, кто это?
— И?
— И ты со своим «и»… — Машка вспомнила про Светку и Олега, но сразу же расцвела вновь — представила, как челюсть Олега «уезжает» от новой и последней пассии Машки. Олег поймет, кого потерял! Черт, почему она вдруг так думает об этом Олеге! Он ее недостоин, раз возится с Ковровой. Ее никто недостоин. Машка — принцесса и всегда ей будет. Какая же она теперь счастливая вместе с этим Глыбовым. Он в ней души не чает, а она — лучше всех. Мама права — следует всегда ставить себя выше других!
— Наверно пойду, — неуверенно сказала Луна. — Мне еще к Кате, столько дел — платье… Не люблю выбирать одежду.
— Тогда иди в пижаме. На тебя все равно все смотрят не как на принцессу, а как на «заучку».