— Видимо, мне и следует так поступить, — улыбнулся парень Луне, и она растерялась, вспомнив вновь о платье. Она же так и не вынула его из бело-розового пакета.
— Вы отыскали что-нибудь в книжном, Луна? — неожиданно признал он их сегодняшнее знакомство.
— Нет, нас потревожили неожиданным свертком… зачем… зачем, вы… ― прошептала она.
—Просто хотел сделать подарок. Ваша подружка так уверяла вас в привлекательности…
— Вы решили доказать это с помощью платья?
— Вам понравилось?
— О, Гай, очень приятно! — Машка выпорхнула, как бабочка в своем белоснежном костюме. — Наконец-то мы знакомы! Славка был так любезен, рассказать о вас, что я даже прервала просмотр футбола с вашим участием. Последний гол был отличный! Вы уже познакомились с Луной? — поинтересовалась она, взглянув на девушку в комбинезоне и косынке. Луну с детства приучали повязывать косынку во время приготовления еды.
— Только что! — вспыхнула Луна и Гай улыбнулся:
— У вас чудесная подруга.
— Может быть! — возразила Машка, оглядывая Фрескову с улыбкой. — Моя подруга совсем другой человек.
— Почему? — улыбнулся Глыбов.
— Сегодня она познакомилась с молодым человеком, и он подарил ей платье. Так представляете, она его даже не приняла!
— Как это? — теперь удивление Гая было более чем естественным. Он глядел на Луну во все глаза, а она рассматривала пол так, словно готова была съесть каждую плитку.
— Она даже не вынула его из пакета. Пришлось мне, как Золушке трудиться над тем, чтобы вызволить его на свободу и повесить в шкаф.
Лицо Гая стало серьезным:
— Почему вы так поступили, Луна?
— У меня не было возможности купить его. А принимать от незнакомцев… Меня воспитывали иначе.
— И правильно сделали! — вдруг воскликнул Глыбов. — У вас не только нежная внешность, но и твердый характер.
Фрескова покраснела, но смотрела прямо ему в глаза, чувствуя, что обидела его.
— Ничего правильного! — возразила Лианова. — ты наверняка понравилась этому парню.
— Думаю, очень… — тихо сказал Гай. Он наклонил голову, чтобы посмотреть, не остались ли после него снежные следы. Луна с бьющимся сердцем поторопилась на кухню. Гай порывисто сжимал в руках свою шапку и смотрел ей вслед.
XVI Странно
В этот вечер Луна больше Глыбова не видела. Она не стала ужинать. Сказала Лани, что устала и спряталась у себя в комнате. Выключила свет, переоделась в длинную рубашку и, не обувая тапки, села за стол.
Через окно заплывает свет от фонарей — несколько трепетных искр на полу, справа от девушки. Луна задумчиво проводила их взглядом и ладонями обняла кипу тетрадей, затаившуюся на поверхности стола. От ее заметок в самых разных областях исходит ровное тепло. Лучи от фонарей попали на дверь и закружились вокруг ручки. Фрескова приняла решение — она не выйдет из этой комнаты, пока он не уйдет. Этот человек теперь новый «влюбленный раб» Машки. Она задумалась. Ногам стало холодно. Конечно, Глыбов напоминает Лепетова. В этот вечер она поняла, кого он ей напомнил в торговом центре. Правда Лепетов выглядит мрачной тенью, в то время как Глыбов — сияющий свет.
Спать ложиться рано. Да и уснуть она не сможет. Откуда взялось это легкое смятение? Мысли сияют. Верно от того, что день сегодня оказался светлым и дивным. Пусть даже сердце что-то тревожит. Не бывает сильных дней без тревоги. Тревога — та самая ложка дёгтя, без которой амброзия не бывает сладкой. Ведь все в этом мире постигается в сравнении, как радуга и дождь, утро и ночь, солнце и луна. Мирослав так смотрел на нее, когда она волновалась на сцене. Может, следовало облачиться в то платье? Стояла там, в джинсах, любимой кофточке и с трепетом в сердце. Но он в её восприятие просто друг. Обычный друг. А для него?
Она поиграла овальным медальоном на золотой цепочке, что всегда на ее шее и дотянулась рукой до резной шкатулки, подаренной мамой. В потемках, на ощупь, девушка принялась искать небольшой флакон. Колечки, браслеты, самоцветы, часы, пуговицы и флакон. Она достала его, сняла маленькую крышечку и почувствовала ароматы натурального розового масла, разлетевшиеся по комнате. Капнув масло на мизинец, Луна перенесла его на локоны за ухо, слева и справа. Улыбнувшись, подумала о Машке. Лианова не знает про розовое масло. Все пытается угадать духи Фресковой и бесится, что не знает. Смешная Машка, чудная и простая, как облако.
Неожиданно раздался телефонный звонок. Луна вздрогнула. На миг ей стало тревожно. Вдохновение исчезло, испарилось, точно туманное кольцо вокруг золотого месяца. Телефон продолжал привлекать к себе внимание, лежа на подоконнике. Она встала, дошла до окна и поднесла звенящий прямоугольник к глазам. На экране высветилось лицо Лепетова. Кнопки — зеленая и красная, показались в темноте яркими точками. Луна всматривалась в лицо Ко, и оно как будто менялось. Раньше, четыре месяца назад, она видела в его глазах порыв, затем импульсивность, а теперь… теперь на лице Лепетова появилась странная гримаса, похожая на маску — боль, смешанная с неведением. Лицо то же, а она видит его по-другому. Нет, Глыбов не похож на него. Но Глыбову чего-то не хватает. Чего? Возраста. Таким как он недостаточно возраста, несмотря на то, что они ровесники. Даже если он старше её года на два-три. Лепетов совсем не такой, как Глыбов и Мирослав, пусть даже Глыбов Машкин.