Ветер сорвал шляпу и отнес в сторону широкого тополя, но Луна не побежала за ней. Ко держал ее в воздухе и смотрел на нее. Волосы девушки, не успевшие высохнуть, смешались локонами и красиво обрамляли загорелое нежное лицо. Синие глаза горели, а губы улыбались.
— Ты не сказала, что уедешь к подруге! — воскликнул он, обнимая Луну и рассматривая лицо девушки. — Ни одной ямки. А ты боялась! — сказал он, и Луна почувствовала, как по щекам и по верхней губе пробежал уже другой ветер.
— Нет, одна есть. Вот здесь, на лбу! — сказала девушка, показывая пальцем на свой лоб. Он перехватил девушку левой рукой, словно она была тростинкой, и тыльной стороной правой руки провел по лбу, шраму и маленькой ямке, оставшейся от ветрянки.
— Щекотно! — сказала она и рассмеялась. — Необходимо было переключиться после ветрянки и навестить Надю и ее Чернильный домик.
— Луна, Вы играете или нет? — протяжно спросил Андрей, который упал в сражении с другим маленьким мальчиком и тщательно отряхивал шорты и футболку от пыли.
— Ты играешь? — прошептал Колян. — Играешь? Играешь? — все повторял он шепотом, приближая лицо к лицу Луны. Крепко обнимая, он поцеловал девушку, не обращая внимания на визг мальчишек вокруг.
— Тили-тили-тесто! — кричали они. Но парень с девушкой не слышали их. Они целовались впервые, здесь, среди полувековых тополей, посредине футбольного поля.
В небе летали ласточки, и плыли облака. Они делали вид, что не видят, не понимают их счастья. А Ко сбегал за шляпой девушки и вновь обнял ее. Поблизости ссорились коты, мальчишки спасали птенца, который упал с крыши и, стараясь выжить, пил прохладную воду из синей крышечки. Мир, словно замер на мгновение, а затем стал кружиться по земле вновь.
— Тебе идет зеленый цвет, — сказала Луна, когда они сидели на скамейке бок о бок.
— Завтра я уезжаю, — сказал он и его голос задрожал.
— Завтра? — ужаснулась девушка. Рука его легла на ее маленькую руку и их пальцы перекрестились.
— Я уеду, и мы не сможем быть вместе, — сказал он.
— Чепуха! Расстояние не может быть помехой. Когда твой поезд мчался сюда, я чувствовала, что ты рядом. Луна положила руку на сердце. — Чувствовала здесь, — показала она, и он обнял ее.
— Это не чепуха. Не чепуха, — только и говорил он, крепко обнимая ее.
— Ты можешь приехать зимой. Знаешь, все самое прекрасное, что есть в зиме, живет в этом городе, и я люблю этот город!
— И я… Люблю! — воскликнул он, прижимаясь щекой к ее щеке.
Они сидели так долго. Он не выпускал ее, обнимая так крепко, что если бы ветер и захотел украсть её, то не смог.
— Зачем тебя так долго не было? — спросил Колян, снимая шляпу с головы, сидящей девушки.
— Всего две недели, — сказала Луна и улыбнулась.
— Я думал, что не смогу выдержать твое отсутствие. Сначала ветрянка, потом подруга. Тебе на меня совсем наплевать? — он ждал ответа, а Луна чувствовала, как этот день остается в ее памяти, словно блик милой радуги. Она хотела выразить ему свои чувства, но не смогла. Что-то держало ее, не разрешало говорить. Словно она сама ― и есть любовь. Она погладила Лепетова по голове и спокойно посмотрела в его влюбленные зеленые глаза. — У Нади трудности. Психологического характера, понимаешь?
— А у меня? У меня есть трудности? — спросил он, приближая лицо к лицу Луны.
— Они есть у большинства людей, — Луна вдруг почувствовала, что сможет пережить его отъезд, но не приход перед отъездом. — Может, нам лучше не видеться завтра? Это тяжело видеть друг друга перед твоим отъездом.
— А завтра я уже буду далеко отсюда, — прошептал он, касаясь рукой щеки девушки. Луна взглянула на него вопросительно.
— Мы уезжаем ночью, и еще… Мои родители… им не нравится, что я теряю голову от тебя, — он поцеловал ее снова, но она отпрянула.
— Но мы не делаем ничего плохого, — сказала Луна и почувствовала подступающий холод. — Мы даже не видимся!
— Мы не виделись из-за тебя! Им просто не нравится, что я… как я … отношусь к тебе! Вдруг, вдруг я не смогу без тебя?! — воскликнул он, вцепившись руками в скамейку. Луна вскочила со скамейки, Он стояла, молча, придерживая шляпу в руках, застыла — бледная и печальная.
Он встал и схватил ее за руки. — Я не должен был говорить все это тебе. Да?
— Все хорошо! — Луна опустила голову. Какой-то комок появился в горле, как в одном из ее пугающих снов. — Так и должно быть! — сказала она. — Сегодня прекрасный день, — добавила Луна. Она обвела синими глазами двор и, нахлобучив себе на голову шляпу, улыбнулась. В её глазах появились слезы. Но когда она перестала рассматривать опустевшее футбольное поле и обернулась на Лепетова, слёз уже не было.