Кожа тут же покрывается мурашками, стоит только Джейкобу переместиться ладонью вниз – к поясу джинсов. Его сильные пальцы ловко расстегивают пуговицу, затем молнию, а после касаются напряжённого, будто оголённый провод, участка между ног, скрытого лишь тонкой хлопковой тканью.
Воздух застревает в горле, и Белла на секунду замирает, растворившись в ощущениях. А следом, не успев даже перевести дыхание, она чувствует, что ладонь Эдварда уже не лежит на её щеке – она под свитером, сжимает её грудь. От его пальцев на секунду становится холодно, так, что даже мурашки проходят по телу, но после – кожа вспыхивает огнём.
От удовольствия, захлестнувшего её с головой, Белла стонет Эдварду прямо в губы.
– Позволь снять твой свитер, – выдыхает он, взявшись за край шерстяной ткани.
Белла хочет ответить, но вместо слов с языка у неё срывается нечленораздельное мычание, ведь в этот же самый момент Джейкоб переходит черту разумного. Его горячие пальцы отодвигают ткань трусов и касаются – кожа к коже – влажных, пульсирующих от перевозбуждения нижних губ. Он довольно рычит ей в шею и чуть отодвигается назад, чтобы дать Эдварду возможность снять с неё свитер и майку.
Без одежды Беллу лихорадит – она не понимает, то ли от горячего торса Джейкоба, прижатого к её спине, то ли от губ Эдварда, переместившихся на шею, а затем ещё ниже – к груди.
Нежно касаясь губами пылающей кожи, Эдвард обводит холодным языком соски, отчего по телу будто током бьёт. Низ живота скручивает так, что хочется плакать – умолять, чтобы эти ласки перетекли в нечто большее.
– Снимите их, – шепчет она, цепляясь за пояс джинсов. – Мне так жарко. Я не могу больше, пожалуйста…
– Всё, что угодно, – мурлычет Эдвард, не отрываясь от её груди.
Но перед тем как всё-таки исполнить эту просьбу, он чувствительно прикусывает сосок, заставляя Беллу выгнуться от пронзившего её удовольствия. Она распахивает глаза и сталкивается взглядом с горящими глазами Эдварда. Её бросает в жар.
Не прерывая зрительного контакта, Эдвард встаёт на колени и, взявшись за пояс джинсов, помогает Джейкобу стянуть их с Беллы вместе с её трусами. На мгновение ей становится холодно, но стоит ей только взглянуть на обнажённого Джейкоба, как она тут же забывает об этом. Его твёрдый, налитый силой член заставляет её мелко задрожать от предвкушения.
Эдвард же почему-то мешкает и не спешит расставаться со своей одеждой.
– Так не пойдёт, – укоризненно замечает Белла, а затем встает на колени, чтобы оказаться напротив Эдварда.
Она осторожно тянется к его рубашке и одну за другой расстёгивает на ней пуговицы. На мгновение прикрыв горящие желанием глаза, Эдвард довольно рычит, а следом – не успевает Белла моргнуть, – он уже обнажённый стоит прямо перед ней на коленях. Он нежно обхватывает её лицо ладонями и притягивает к себе для поцелуя.
Беллу вновь захлёстывает удовольствие, а тело наполняет сладкая тяжесть, сосредоточенная теперь уже между её ног. Ей так хочется чего-то большего, чего-то, что сможет унять этот пожар, поэтому она тянется ладонью вперёд – прямо к члену Эдварда. Кончиками пальцев она аккуратно до него дотрагивается, а затем проводит от влажной головки до основания. От её движений он подрагивает и становится совсем твёрдым.
Откинув её волосы на одну сторону, Джейкоб целует Беллу в шею, а следом прижимается к ней сзади, зажав её ноги между своих. По телу проходит дрожь, как только Белла осознаёт, что в ягодицы ей упирается его возбуждённый донельзя член. Она судорожно вдыхает и с наслаждением прикусывает нижнюю губу Эдварда. Мысли окончательно покидают её голову, и она теряет все грани разумного.
Ладонью Джейкоб тут же скользит между её ног и мягко гладит влажные складки, разнося смазку по промежности. Будто дразня, он кружит средним пальцем вокруг её клитора, иногда задевая его. В эти секунды Беллу будто разрядом пронзает, отчего она забывает, как дышать.
Внутри всё горит, плавится. Так, словно она в горящем доме, а не в тонкой брезентовой палатке, занесённой снегом, высоко в горах. Белла теряет себя, теряет связь с этой реальностью, ей чудится, что она вот-вот растает под натиском горячих ладоней Джейкоба, ласкающих её грудь и клитор; вспыхнет от настойчивых мягких губ Эдварда, жадно сминающих её. Она перестаёт понимать, что же с ней происходит, но при этом точно знает лишь одно – она не остановится сама и не оттолкнет их обоих даже под страхом смерти. Ей так хочется, чтобы они оба заполнили её до краев, что она уже ни перед чем не остановится.