– Татиана.
Нет.
Резко оттолкнув ткань, я отступила назад, разбив стоящие за спиной сосуды.
– Кто? – переспросила я, пытаясь услышать другое имя, любое, кроме того, которое не хотела принимать.
– Сейчас она в своих покоях. Я нашла её бездыханной.
Нет.
Этого не может быть.
Я не верю в это.
Не хочу верить в это.
Я бросилась в покои Бабушки, чтобы увидеть её. Она просто спит. Устала после тяжелого дня, наполненного заботами. Её можно обнять, и она проснётся. Пошевелится, нежно обнимет в ответ и снова уснёт, чтобы утром встать раньше всех и продолжить свой труд.
И она действительно была похожа на спящую. Но ни на моё несмелое «Бабушка», ни на громкий крик «проснись», ни на трясущиеся руки, гладящие её ещё тёплые ладони, она не отвечала.
Еврелия стояла рядом. Позади меня. Время застыло. Как и моё бесконечное количество попыток разбудить Первую Ведающую. Я пыталась всмотреться в неё, чтобы увидеть хоть малейший признак жизни, дыхания. Но, на самом деле, я не вижу ничего, потому что моё зрение украл страх случившегося. Моё сознание украла её смерть, которую я намерена отогнать от неё. И, чтобы сделать это, мне нужно догнать её на пути к Раю. А, значит, сделать так, чтобы моя душа сейчас же отправилась за ней в догонку.
Мой путь в этой непроглядной ночи освещает факел. Я крепко держу его в правой трясущейся и ослабшей руке и, если бы не мелькающие тени, я бы поклялась, что мои ноги – лишь призрак движения. Я не чувствую их, не чувствую промерзшей земли под ногами, не чувствую наступившего холода. Я – тень, скользящая по грани между жизнью и небытием. В голове – оглушительный набат моего собственного отчаяния, хор безумия, заглушающий остатки разума.
Самое страшное, чего я так боялась, во что отказывалась верить, избежать чего жаждала всей душой – уже произошло. Боль осознания разом пронзает моё тело, но не проходит насквозь, а вдавливается в меня со скоростью упавшего с небес ангела.
Самое страшное – уже произошло.
Мне больше нечего терять.
Я переступаю мост, чтобы впервые за всю свою жизнь на Земле, ступить на сторону Тьмы, добровольно обратившись к ней за помощью.
После долгих шагов, проглоченных моими ногами, я вижу стражей, охраняющих скалистую стену – границу владений Хозяина их душ. Они могли бы остановить меня сейчас, и я бы приветствовала это едва что-то чувствуя, ведь сейчас физическая боль – ничто по сравнению с тем, что разрывает меня изнутри. Но, вопреки моим мыслям, легионы воинов расступаются, склоняя головы в безмолвном поклоне. Словно знали, что я приду.
За стеной Тьма сгущается до осязаемой плотности. Воздух становится раскаленным, обжигая легкие, крадя каждый вдох. Хрип вырывается из моей груди. Я вижу отблеск пламени у подножья скалы внизу от места, куда забралась и, словно мотылек на свет, бросаюсь вниз к нему сквозь все преграды. Я больше не вижу ничего: ни острых клыков скал, о которые спотыкаюсь и падаю, разбивая ноги и голову, ни ледяных объятий кустарников, рвущих мою плоть и оставляющих клочья одежды на своих колючих знаменах. Ничто не может остановить меня, ничто не может причинить боль, сильнее той, что я уже ношу в себе – боли утраты.
Когда до огня остается совсем, он гаснет, оставляя меня в кромешной тьме. Я спустилась с высоких скал или упала с них, я не знаю, но знаю, что я стою на своих ногах.
– ВЕЛИАР!!! – кричу я в ненавистное небо, выпуская на волю все свое отчаяние, разрушая плотину самоконтроля. Потоки слез, водопад гнева и бессилия обрушиваются на меня. Мой голос эхом разносится по Небу. Истощенная, почти переставшая дышать, я роняю факел к своим ногам и падаю на колени.
Сильные руки подхватывают меня, не давая коснуться земли. Велиар поднимает меня, прижимая к своему горячему, обнаженному телу, к своему сердцу.
Огонь от моего факела лижет ледяную траву и точно такие же мои ледяные ноги. Я обрывками дыхания ловлю воздух, смотря на Темного Владыку сквозь пелену слез.
Он все понял.
– Вирсавия. Дыши.
– Он… ранил… и меня… – пытаюсь сказать я, – Теперь… на моей… душе… тоже есть… – Глаза закатываются. Дыхание становится мучительно медленным, недостаточным для жизни.
– ДЫШИ! – рычит сквозь зубы Владыка Тьмы, в чьи руки я вложила последние секунды своей жизни.
– …шрам… – выдыхаю я, и мое дыхание останавливается, оставляя лишь облачко пара.
– ВИРСАВИЯ! НЕТ!!! – ревет сам Дьявол, а Смерть уносит меня в свою Тьму.
Я слышу его приказ воинам – исчезнуть. Затем, он произносит слова, чуждые мне, но пропитанные темной энергией.
И я отдаюсь Тьме.
И Тьма принимает меня.