Прими Свет, Вирсавия. И сможешь дальше нести его исцеление по Земле.
Прими Тьму, Ведающая. И сможешь исцелить собой и ее.
Глава VII: Слияние Истоков
Я предложила ему сделку, от которой содрогнулась бы сама преисподняя – соденить его душу воедино с моей. Он застыл, словно громом пораженный, лишенный дара речи. И единственное, что его волновало в этот миг – реакция моей Матери.
– Это не имеет значения, – отрезала я, – значение имеет лишь то, как мы станем единым целым. В прошлый раз, когда ты стал частью меня, мне необходимо было умереть.
Я торопливо, с ледяным расчетом, предлагала ему варианты моей кончины. А он молчал, погруженный в пучину раздумий. Ни один мой замысел, видимо, не находил отклика в его разуме. Я перестала бояться смерти, боль утратила свою власть надо мной. Со спокойствием я предлагала ему утопить меня, задушить до последней капли воздуха, нанести смертельные раны, от которых кровь обагрила бы землю и приостановила мою жизнь.
Внезапно он подхватил меня на руки и поставил на холодный каменный борт моста, откуда открывались пути четырех Истоков.
– Я разделяю твои мысли, Вирсавия. Все, кроме твоей смерти.
Велиар прервал меня, словно острым клинком перерубил нить моих безумных предложений. Я и сама не осознавала, что ему предлагаю, но он, словно читая мои мысли, уловил нечто большее.
– Давай сотворим обряд, прекрасный, словно рассвет после самой темной ночи. О котором будут шептать сердца влюбленных, чьи чувства подобны нашим. Пусть он станет новым ритуалом, что побеждает смерть, – произнес он, и его слова Светом растеклись по моей душе.
Теперь говорил он, а я слушала, внимая каждому его слову. Мы решили встретиться осенью, в пору сбора урожая, когда природа щедро одаривает землю своими плодами. До той поры мы будем готовиться к обряду, который я окрестила как "свадьба".
Еврелия, моя Мать, приняла мое решение, хотя я видела в глубине ее души смятение, страх перед тем, что она отдает свою дочь во власть Тьмы, молясь при этом о победе Света. Она пообещала подготовить особую молитву для обряда.
Я шила белое одеяние, шлейф которого тянулся за мной, словно прилив волны, и приготовила вуаль, скрывающую мое лицо. Вместе с Матерью мы украсили мост цветущими бутонами осени.
Закончив последние приготовления, Еврелия сообщила мне о неожиданно принятом ей решении. Она взяла мои руки в свои, передавая мне тепло и Силу.
– Теперь ты Ведающая всех трех Рек, – произнесла она, – это мой подарок к вашей свадьбе. Надеюсь, ты сможешь с Силой, что я передаю тебе, совершить то, что тебе предначертано.
Я не могла описать свои чувства. Этот поступок означал, что и Мать, и Бабушка поддерживают меня, отказываясь от своих Сил в мою пользу. Еврелия сохранит свой Исток, сможет исцелять и нести Воду по Свету, но теперь я буду управлять всеми тремя Реками так, как пожелаю и когда мне будет это необходимо.
В назначенный час я пришла к мосту. Он ждал меня, окутанный лучами заходящего солнца, словно сам Дьявол, укрывшийся в закате. С моей стороны была лишь Еврелия, с его – бесчисленная армия воинов.
Еврелия, используя свою Силу, начала поднимать воду из Истока, создавая мелодию, сотканную из журчания и шепота волн. Мне оставалось лишь сделать шаг вперед, начать сближение белого и темного.
Страх отступил, осталась лишь вера в задуманное, в то, что у нас получится. Сердце прерывисто забилось. Что в этот момент чувствовал Владыка Тьмы, оставалось для меня загадкой.
Он был серьезен, но взгляд его был полон нежности. И только тогда я заметила, что мост был украшен цветами, не мной принесенными, а белоснежными, холодными, словно снег, распустившимися бутонами, такими же, как тот цветок, что он подарил мне и который мы посадили в моем Саду. Воины, стоявшие вдоль реки, держали в руках охапки этих цветов, став свидетелями нашего обряда.
Во мне начал таять лед, и я снова почувствовала себя той наивной девочкой, бегущей босяком навстречу ветру, верящей в справедливость и бесконечно любящей жизнь. Той, что могла простить и изменить все одной молитвой, нести Свет, исцеляя им каждого, кто будет в этом нуждаться.
Время словно замерло. Он взял меня за руки. Сердце перестало биться, дыхание остановилось.
Музыка Истока стихла.
Еврелия вышла вперед, вставая между нами.
– Готов ли ты, Велиар, принять Божью клятву, данную во спасение души человеческой, и отныне называть её своей женой?
Он не смотрел на нее, его взгляд был устремлен только на меня.
– Она всегда принадлежала только мне.
По коже пробежал озноб.