– Эванжелина родилась у супругов Марсден в 1811 году. Через два года Уильям Марсден приезжал в Манчестер на одну из своих конференций, где его чествовали и рекомендовали элите общества. Естественно, он задержался в городе на несколько месяцев, чтобы заработать деньги на обеспечение своей семьи. Дела у него здесь шли успешно и такие командировки стали довольно частыми. Возвращаясь из каждой командировки, он привозил домой платья для своей жены и дочери, сшитые эксклюзивно для них. Моей матерью. – Джон прикрыл свой рот кулаком и прокашлялся, его тело будто не хотело выдавать секрет его семьи, который давно сидел в нем комом. – Ему порекомендовали её как лучшую в своём деле. И он сам убедился в этом, после первого же полученного заказа. Однажды, мистер Марсден заказал у неё костюм и для себя. Этот заказ и сблизил знаменитого хирурга и талантливую юную швею по имени Реджина. Я родился в 1814 году, когда Уильям мог себе позволить легкомысленные поступки и горе ещё не коснулось его дома. Мать разорвала с ним близкие отношения, ссылаясь на ожидание предложения от другого мужчины, тем самым, утаивая сам факт моего предстоящего рождения, о котором он никогда не догадывался и уже никогда не узнает. Родители матери были весьма состоятельными людьми, но не смотря на страх потерять своё положение в обществе, они приняли её ошибку и оберегали нас всю свою жизнь, обеспечив всем необходимым и дав мне свою фамилию. Это был год окончания англо-американской войны и скрыть отсутствие отца ребёнка можно было выдумкой о том, что он остался на поле боле, в числе множества в то время павших. В свои последние дни, мама рассказывала, что в день похорон Эванжелины оставила меня с бабушкой, а сама отправилась в Лондон, чтобы выразить личные соболезнования. Они хоронили её в одном из шитых мамой платьев. А отец, взглянув на мою мать, стал ещё больше винить себя в смерти дочери, связывая это с Божьим наказанием за его неверность. Хотя, одному Богу известно, так ли его понял Уильям Марсден или болезнь Эванжелины и дальнейшая тяжелая судьба его семьи выпала ему по каким-либо другим причинам.
В моей голове всплыли слова Джона, которые он сказал мне в первый день, когда я прибыла сюда: "Я не верю ни Бога, ни в Дьявола, мадам, я верю только науке".
– Прибыв в госпиталь, мне и всем остальным новоиспечённым ученикам сообщили, что Уильям Марсден скоропостижно скончался от тяжелой болезни сердца и теперь обучение будет проходить по разным направлениям и координацией соответственно разных специалистов. Я выбрал хирургию не раздумывая. Больше двадцати лет я провёл в этих стенах. И вот, теперь, я должен буду оперировать на сердце своего сына в одной из операционных госпиталя, построенного моим отцом, умершим от сердечного приступа.
Джон захлопнул последнюю карту пациента. Он заполнял их всё время, что говорил со мной и ни разу не отвлекся от своего дела.
По моей коже шли мурашки. Земля будто уходила из под ног. А разум твердо решил, что я сделаю.