Вне дыхания

‘Привет,' Эван ответил, его усмешка захватывающего духа, приветствующая меня. 'Что вы убираете здесь?'

‘Umm . ничто.'

Смеются Эван. 'Вы потеряны?'

‘Вероятнее всего,' я ответил, перетасовывая мои обнаженные стопы.

‘Разве вы захотели бы войти?' он был предложен. Я поднял свои глаза, имея твердый часовой просмотр его без его рубашки на. Мое сердце пропустило несколько ударов и мое целое лицо, случайно натыкающееся на огонь. 'Вы не имеете.'

‘Sure,' я окончательно бормотал, отводя мои глаза, чтобы избегать заблудился в глубоких кривых его груди и запутанных линиях его живота. Я перевел дух и вынудил себя вперед в его комнате, пока он удерживал занавес для меня.

Эван двигал дверь закрыл и заменил занавес. Я оглянулся вокруг комната нервно, пробуя найти, что храбрость говорит, что я повторял в моей голове за прошедший час и половину, так как я блуждал пляж.

Она была нервной. Восхитительно нервный. Я не имел никакой идеи, почему она была в моей комнате, но меня не было, чтобы отвернуть ее. Цветок ушел и локоны бросили свободно вокруг ее головы. Я блеснул в ее обнаженных стопах и обратил внимание на песок на них. Глаза Эммы сканировали целиком комнаты, избегая просмотра меня.

‘Эмма?'

Она повернула по направлению ко мне, бросив ее глаза от этажа вплоть до моего лица и отказываются. Я пробовал не смеяться, но это было quite занятным. 'Вы пьяны?'

‘Немного,' она допустила застенчиво. '- вас?'

‘Немного,' я повторялся. Удары, делающие их работу.

‘Это kinda хорошо,' она сказала, острый в ее полной низшей губе, которая делала это действительно трудный, чтобы не посмотреть на это.

‘Причина, что?'

‘Это сделает это легче,' она ответила тайно. Она собиралась вынуждать меня вытащить это из нее, я смог сказать. Я перевел мелкий дух, признав, что мне нужно было тянуть на моем терпении.

‘Сделайте, что легче?' Я спросил нежно.

‘Может мы, umm, выключают огни?' она спросила внезапно, беря меня врасплох.

‘Я предполагаю,' я говорил в замешательстве, 'однако, с другой стороны мы будем стоять в темноте.'

Я хмурился в моей трогательности. Как предполагалось, что я говорю с ним без просмотра его? И я не смог посмотреть на него, если он не включил рубашку.

Перед тем, как я передумал или спросил, включил ли бы он рубашку, который я знал собирался звучать даже смешнее, Эван был предложен, 'Мы можем сидеть на кровати . в темноте . если вы хотите, так то, хорошо . для чего вы прибыли сюда, Эмма?'

Я не смог дыхнуть. Я кивнул и двигался по направлению к кровати, не ответив на его вопрос. Мой ум циркулировал с паникой, и я не смог составить связное предложение. Я собирался успешно проходить перед тем, как я даже ронял единственные слова, а затем всю храбрость, которую я собрал, чтобы пойти здесь, не был бы ни для чего.

Я бултыхнул внизу на кровати и дождался Эвана, чтобы выключить свет.

Я щелкнул свет и заметил, что она расположение на кровати вместо заседания. Я удрал на кровати рядом с ней. Она была совершенно все еще, с ее головой на подушке через от меня. Это было слишком темно, чтобы видеть ее лицо, но я смог слышать ее быстрые дыхания, подобно она получала, все разрабатывает. Я знал, что ее мозг должен быть в overdrive, выясняя, что, чтобы сделать потом.

‘Лучше?' Я спросил в шепоте.

‘Да,' Эмма ответила быстро. После момента, мои глаза приспособились к темноте. Glow просачивание через занавес обеспечило достаточно света, чтобы я видел ее силуэт.

Эмма переместилась на ее обратной стороне и начала игру с ее рук подобно она сделала, когда она была нервной. Я ждал. Она осталась безмолвным. В конечном счете, она поворачивалась назад на ее стороне, чтобы сталкиваться со мной, маленькое огороженное место, чем она была. Я смог почувствовать ее дыхание на моих губах.

‘- вас все еще kinda drunk?' она спросила мягко, вынуждая меня смеяться.

‘Kinda,' я ответил. Она была безмолвна снова. 'Почему?'

‘- вас честнее, когда вы - kinda drunk?'

‘Umm . Я предполагаю,' я ответил, заинтриговано тем, где это было возглавлено.

‘Меня тоже,' она хлестала нервно. 'Вы будете говорить мне одну вещь, которую вы обычно не сможете сказать мне, если вы не были kinda drunk, таким образом, что я знаю, что вы есть?'

Я пренебрег ее запросом. 'Хорошо,' я смог почувствовать, что мое тело отвечает ее близости, и тянул в дыхании. 'Я действительно захотел бы целовать вас,' я шепнул, мое сердечное битье громче.

Ее дыхание колебалось, так как я достиг и управлял моей рукой вдоль ее щеки.

Я сомкнул свои глаза к его прикосновению, не в состоянии дыхнуть должным образом. Я фактически не был убежден, я дышу вообще. 'Я не хочу, чтобы вы целовали меня,' я говорил в шепоте, мое сердечное противоречие мои слова с его неистовым трепетанием.

‘Хорошо,' он ответил, тянет его руку далеко.

Я почти сожалел об изречении этому, так как тепло его прикосновения исчез, но я вынудил себя фокусироваться, и сказал, 'Потому что . Я прибыл сюда . чтобы говорить вам что-нибудь.'

Он был тих. Почти слишком тихий. Я собрался терять мой нерв, когда он журчал, 'я слушаю.'

Я перевел дух храбрости и сказал, 'я оставляю защитить вас.'

Эван был тих снова. Я смог увидеть его схему в темноте, наблюдая за его плечом подняться и упасть, так как он дыхнул поровну. 'От того, что?'

‘Меня,' я сказал, моя голосовая ловля. Я имел убедил себя, я смог сказать ему, чтобы дать ему ответ, он захотел большинство, и обходятся это без ломания. Но я знал теперь, когда не собирался быть возможным.

‘Я не понимаю,' он ответил, его осторожный голос.

‘Я думаю, что я делаю правильно. Но я никогда не делаю. Каждое решение, которое я сделал, чтобы защитить людей, о которых я забочусь, был неправилен. И я только заканчиваюсь причинение вреда их.' Мое горло приблизилось вокруг тех последних слов.

Это - то, что мы делаем. Мы делаем больно людям

.

Я боролся, чтобы восстановить мое спокойствие. 'Сколько времен мне пришлось сделать больно вам, Эван? Сколько времен вы собирались держать обратный возвращающийся, так что я смог сделать это снова?' Я вдохнул быстрое дыхание, так как слезы нарушили барьер и поворачивались мост моего носа, впитав подушку. 'Я делал к вам ту же вещь, моя мать сделала ко мне. И я не смог позволить вам держать обратный возвращающийся больше. Я не смог продолжить делать больно вам. Только путь сохранить вас должен был отправиться.'

Допущение, что я был столь же разрушителен, так как моя мать крутила мое сердце. Я никогда не хотел быть ею. Но больше ее пробежал мои вены, чем я когда-либо хотел допустить. И мне нужно было оттолкнуть его перед тем, как я оставил его как broken и пустой, так как я стал бы.

Я подвернул свое лицо в подушке, так что он не сможет слышать мои зубчатые дыхания. Мое целое тело напряглось против боли, что ползают через мои мускулы. Честность сделала больно.

Его молчание медленно пытало меня, так как мое тело встряхнуло рядом с ним.

Я не знал, что, чтобы говорить. Я сжал свою челюсть, так как я боролся, чтобы не касаться ее, неуверенный, если я должен. Мускулы вдоль моей обратной стороны были жестки с гневом, который я не смог отклонить. Я находился в конфликте с двумя эмоциями: то, что хочется утешить ее и удерживать ее от причинения вреда, и то это было взбешено, что она имеет оставил меня, вынудив меня перенести все это время когда-либо принимая во внимание то, что она была truly выполнением ко мне.