— Нет… — я впился зубами в нижнюю губу, пытаясь скрыть улыбку, — только глажка. Я стираю, не глажу. Я бы, наверное, поджёг папины рубашки.
Снова раздалось хихиканье.
— Прекрати. Нет. Ты не… — Я схватил её за запястье.
Она отмахнулась.
— Это круто.
С помощью резинки для волос, которую она достала из кармана, она собрала мои волосы в хвост. Они были достаточно длинными, чтобы можно было это сделать.
— Это по девчачьи. Перестань.
Я сделал вид, что сопротивляюсь, когда она схватила меня за запястья и обвила ногами, чтобы я не мог распустить хвост.
Она была невесома, а я недавно начал поднимать тяжести, чтобы не отставать от своих старших товарищей по команде. Мы играли в игру, в которой она сдерживала меня, но мы оба знали, что это не так. Мне нравилось, как она извивалась и подпрыгивала на мне по причинам, которые нравились любому подростку, а ей нравилось притворяться, что она всё контролирует.
— Мне нужно подстричься. — Проворчал я, когда она откинулась назад и улыбнулась своей работе.
— Что, если ты, как Мейсон, подстрижешь волосы и потеряешь всю свою силу?
— Кто такой Мейсон?
Дейзи закатила глаза.
— Из Библии.
Я от души расхохотался.
— Ты ни разу в жизни не была в церкви. И я знаю, что ты не прочитала ни строчки из Библии, потому что, если бы прочитала хоть что-нибудь, ты бы знала, что это был Самсон, а не Мейсон.
Её глаза сузились.
— Не умничай. Никто не любит умников. Я не виновата, что не хожу в церковь, это бог виноват.
Она скрестила руки на груди.
— Это не вина бога. Это вина твоих родителей, потому что они атеисты.
— Что значит «атеисты»?
— Они не верят в бога.
Она вскинула голову.
— Это неправда. Они просто злятся на бога.
— За что?
Она потянула меня за хвост в разные стороны, чтобы он не выпал из завязки.
Я посмотрел на неё с раздражением.
— Ты умеешь хранить секреты?
Это был самый нелепый вопрос на свете. Мы были лучшими друзьями. Знала она об этом или нет, но я планировал когда-нибудь жениться на ней, завести троих детей и купить хороший, но скромный дом, который будет оплачен из моей солидной зарплаты в НХЛ. Я был единственным, кто знал об этом. И это было доказательством моих способностей хранить секреты.
— Это глупый вопрос, Дейзи.
— Если ты не перестанешь называть меня Дейзи, я больше никогда ничего тебе не скажу. Именно поэтому мне нужен настоящий парень, который называл бы меня Морган, или деткой, или… принцессой.
— Принцессой? Правда? Ты кто? Пудель?
Каждый день на протяжении четырех лет она угрожала мне что найдет «настоящего парня». Меня это больше не волновало. Я завоевал её внимание.
Её улыбку.
Её поцелуи.
Её свободное время.
Её страхи.
Её мечты.
Это была настоящая реальность.
— Заткнись.
Она закрыла мне рот рукой.
Я лизнул её.
— Фу…
Она отдёрнула руку.
Прежде чем на её лице появилось угрюмое выражение, я поцеловал её. Она ответила на поцелуй. Сначала это было неуклюже, но потом мы нашли свой ритм. Её голова повернулась в одну сторону, а моя — в другую, и наши губы сами нашли друг друга. Мой язык коснулся её, и она отстранилась, словно я искушал её запретным.
— Гадость, придурок, — сказала она, отстраняясь, задыхающимся голосом и с раскрасневшимися щеками, однако улыбка на её лице скрыла всю злость, прозвучавшую в словах.
— Расскажи мне свой секрет.
— Обещай не…
— Да, да… я никому не расскажу.
— Отлично. Лучше бы тебе этого не делать. — Её взгляд опустился чуть ниже моего рта. Это был странный момент, я редко видел свою подругу такой взволнованной. — За два года до моего рождения у моей мамы родился мальчик. Он родился мёртвым — мертворожденным или что-то в этом роде.
— О, это… ужасно. Не могу поверить, что ты не рассказывала мне об этом. Это печально.
Она кивнула, осмелившись поднять на него глаза.
— С тех пор они злятся на бога.
— Полагаю, я бы тоже злился. Это отстой.
— Да. — Она пожимает плечами. — Моя бабушка думает, что теперь мы все попадём в ад.
— А ты как думаешь?
— Ну, я не знаю. Не то чтобы я не верила в бога. Может, я и не вижу разницы между Самсоном и Мейсоном, — она улыбается, — но мне нравится идея обращения к богу. И иногда, когда мне страшно или что-то очень нужно, я молюсь ему. Я не уверена, что делаю это правильно.
— О чём ты просишь бога? Папа говорит, что мы должны уделять больше времени благодарности, чем просьбам. Как в случае с моей мамой… он говорит, что благодарит бога за те дни, когда она с нами, больше, чем просит вернуть её. Это круто, правда?