рошипел Шекил. - А если не он? - спросил отец. - Тогда ты слишком наврал народу. Ты сказал, что он будет очень сильным. У костра повисло молчание. Высказывались слишком сложные мысли. Ундук посмотрел на меня. - Тебя прибьют сейчас, - тихо сказал он. - Ага, - ответил я. - Ты еще можешь свалить в пещеру, - подсказал Ундук. - Не хочу, - тяжело вздохнул я. - Я не наврал! - донеслось рычание отца. - Сваливай, ленивый сурок! - прошипел мне Ундук и сам исчез из нашей ниши. Карид поспешно последовал за ним. Да, я мог убежать через проход в пещеру Колапа, но если тот не отдаст меня Гизаку, то между соседями начнется вражда. Снаружи вдруг раздался женский визг. В тот же момент проход в нишу загородила фигура отца. В его лапах была тяжелая охотничья палка с камнем на конце. Я смотрел прямо ему в глаза, и он на мгновение замер. Женский визг повторился. - Не надо! - это был плачущий голос Шиды. Такой отчаяной отваги я от нее не ожидал. Именно это окончательно смирило меня с неизбежностью. Спасибо, Шида, значит, я не безразличен тебе… Отец с ревом протиснулся в проход, я потянулся к наставнику, готовясь держать очередной ответ. Отец шагнул ко мне и со страшной силой замахнулся палкой, как будто перед ним был мамонт. И вся сила этого замаха пришлась на свисающий позади сталактит, который с музыкально чистым звуком обломился почему-то не в месте удара, а у основания, и это массивное основание низверглось на голову отцу. Я все еще тянулся к наставнику и ясно почувствовал посланный мне заряд любви с небольшим укором за то, что снова пришлось вмешаться. Очнувшись от шока, я бросился к отцу и осмотрел его голову. Крепкий череп был цел, на шее часто пульсировала артерия. Я отошел и поднял глаза. Из прохода ниши на меня с ужасом смотрел народ. Шида растолкала всех и бросилась ко мне. Я не удержал ее вес, и мы, в обнимку повалились на шкуры. Я вскочил и помог ей подняться. Отец зашевелился, тихо прорычал что-то, привстал и, сморщившись от боли, схватился обеими лапами за череп. Потом он увидел меня и содрогнулся, позабыв про боль. Некоторое время мы молча смотрели друг на друга, потом отец поник, повернулся и вышел, расшвыривая любопытных. Я тоже хотел выйти, но Шида вцепилась в меня. Скоро вернулись Ундук с Каридом. - Мурак не встал с места Гизака у костра, когда тот подошел, - сообщил Ундук. - А что Гизак? - спросил я. - Сел рядом. А Шекил сказал, что каждый сам знает свое место. Значит, наш законник поспешил утвердить новую власть. - Теперь все будет по-старому, - сказал Карид. - Если они не подерутся, - возразил Ундук. - Шида, - я сжал ее лапку, - я пойду, нужно что-то сделать. - Я тоже! - она свирепо вскочила, и я не посмел ее остановить. Мы вылезли из прохода и, не спеша, подошли к костру. Там собрались почти все и, подобравшись, смотрели на меня, а Мурак, ворошивший что-то прутиком в костре, заерзал на месте, как будто ему жгло зад. Я смотрел прямо ему в глаза и он, не выдержав, отвернулся. - Мурак! - сказал я, - Разве это твое место? Он злобно оскалился и вдруг одним прыжком вскочил на задние лапы. Отец вскочил почти одновременно. - Ты! - заорал Мурак, - Говоришь с охотником! Ты еще не мужчина! Знаешь закон? Он был прав, я похолодел. По закону меня сейчас должны были сильно наказать, и я никак уже не успею отменить эту традицию. - Он мужчина! - зарычала Шида. - Он?! - Мурак почти пришел в себя от удивления, - Ты это сказала? - Он мужчина! Мурак некоторое время хлопал глазами, что-то прикидывая. - Надо проверить! - заорал Шекил. Мать Шиды с готовностью поднялась, подошла, не церемонясь, протянула лапу ко мне под одежду и начала проверять. - Нет, - сказала она злорадно, - он еще не мужчина. - Ха! - обрадовался Мурак. - Он мужчина, я говорю! - заявила Шида. Все некоторое время молчали, вспоминая почти не существенный нюанс пещерного законодательства. - Тогда он должен жить с тобой! - сообразил Мурак, - Он должен взять тебя! - Я беру ее, - сказал я. - Так! - объявил отец и привычно сел на свое исконное место, - Туюм будет жить с Шидой в дальней нише! - Мурак, - спросил я, и уже был вправе это сделать, - ты хочешь еще что-нибудь сказать? - Нет! - Мурак сел на свое место и ловко плюнул в костер, намекая на мое имя. Все и все. Про Тизила и позор Гизака все просто забыли. Опять мне пришлось переселяться. И Шиде тоже. Мы должны были соединить свои запасы в дальней нише, куда почти не доставал свет костра даже когда он ярко пылал. Я пошел зажигать восковую свечку от костра и когда вернулся, увидел, что у нас гости. Мать Шиды недобро поглядывала на меня или мне так показалось из-за колеблющегося света свечи. Я поставил свечу на выступ, всей шкурой ощущая раскаяние оттого, что лишаю мать привычного общения. Теперь она будет жить одна. Шида тоже нервничала, то и дело поглядывая на угрюмо молчащую мать. Наконец мать Шиды фыркнула и ушла. Я так и не сумел или не захотел найти нужных слов для нее, хотя вряд ли вообще это было возможно. Когда мы укладывали наши вещи, Шида вдруг засмеялась и показала мне кристалл горного хрусталя. К нему все еще был привязан волос Зидана. - Давай мы повесим его перед входом, - предложил я, и Щида одобрительно кивнула. Вскоре у нас все было разложено так, как это принято у всех: на самой ровной площадке расстелены шкуры, под которыми лежал сухой лесной мох и ворох перевязанной травы в изголовье, в глубине ниши - наши запасы. Мы еще не ели с утра. Шида покопалась в запасах, достала кусок сушеного мяса и, разорвав крепкими пальцами, протянула мне половину. Я улыбнулся ей, покопался в своих вещах и, вытащив соты, дал откусить ей кусок. - Шида, у нас будет праздник? - спросил я. - Какой? - Ну, мы же начали жить вместе… - Да. - Если это хорошо, то должен же быть какой-то праздник. Давай сделаем его для всех? - Давай, - она засмеялась. - Тогда пойдем на охоту вместе! Все кроме дежурных у костра и нескольких женщин уже ушли. Солнце давно поднялось из-за лесистого гребня горы. Море весенней зелени переполняло устье долины, отовсюду орали птицы, и мне тоже хотелось кричать и побежать куда-нибудь. Что я и сделал. Шида легко догнала меня и побежала рядом. - Они все пошли охотиться в лес, - кричал я, - а мы пойдем вниз, вдоль речки! - К Миру За Горами??!! - Да!!! Мы пробежали мимо соседей, и какой-то лохматый подросток для тренировки кинул вслед камень. Недолет. Я остановился, достал пращу и мой камень с устрашающим свистом разбился о скалу над входом в пещеру, отбив всякую охоту соревноваться со мной. Шида насмешливо вильнула голой задницей, и мы побежали дальше. Река ушла вправо и открылась холмистая долина. Мы перешли на шаг и вошли в полосу кустарника. Я знал, что все здесь изрыто сурковыми норами. Шида пихнула меня и молча показала пальцем. Рядом с горкой свежей земли на задних лапах сидел сурок, высоко подняв тельце и озираясь по сторонам. Их любимая поза. - Попадешь отсюда? - тихо спросила Шида. - Нет, конечно, нужно ближе. Мы сняли луки, и незаметно начали подкрадываться, стелясь по траве вдоль подножия холма. Когда стал виден сурок, мы очень медленно приготовились и выстрелили почти одновременно. Стрела Шиды сшибла сурка, а моя пролетела над ним. Тогда, чтобы не мешать друг другу, мы разделились. Через несколько часов я вернулся к кустарникам с тремя сурками. Шиды еще не было. Я пытался высмотреть ее, потом просто улегся на траву и стал ждать. Наглые оводы постоянно садились на меня, и я проводил время, пришлепывая их на теле. Потом вместо оводов на меня посыпались убитые сурки. Я вскочил и обрадовано улыбнулся Шиде. Она была страшно довольна и, слегка подпрыгивая от нетерпения, показывала мне на свою добычу. Пять тушек. Круто. С такими темпами через год - два здесь выживут только самые хитрые сурки, которые не будет подпускать близко таких как мы. - Шида, ты настоящий охотник! - крикнул я, - Но ты меня измазала кровью! - Искупайся! - Пойдем вместе! Мы пошли к реке, волоча сурков за хвосты. Они были тяжелыми и часто вываливались. Тогда мы сняли тетивы с луков и связали их. Вода была очень холодной, и ступни быстро немели, но зато, когда я вылез, тело приятно горело миллионами иголочек. Шида счастливо визжала и скакала по речной гальке. Мы подставили шкуры под теплое солнце и валялись на траве, высыхая. - Туюм! - сказала Шида. - Что? - Ты совсем не такой как другие! - Ага. - Почему? - Гизак говорит, что слишком много силы в меня вложил. Это плохо, что я не такой? - Не знаю… Другим не нравится. А мне - нравится. - Это хорошо, что тебе нравится. Ты ведь тоже не такая как другие. - Ага. А тебе нравится, что я не такая? - Очень. Шида радостно оскалилась и укусила меня за руку. Мы пришли в пещеру раньше многих и принялись разделывать добычу. Я уже рассказал Шиде, что собираюсь делать, и она помогала мне. Мы нарезали мясо кусочками в большой горшок, затупив несколько острых каменных осколков. Потом я очистил много лука и, истекая слезами, натер его шершавым камнем в мясо. Еще я добавил немного меда и чабера. Пока мясо мариновалось, я сделал из плоских камней стенки длинной шашлычницы. Мы приготовили много прочных прутиков из свежих веток барбариса. К вечеру у костра начали собираться голодные охотники, а дежурные почему-то варили один только компот. И еще Трепло Туюм игрался рядом, нанизывая испорченное луком мясо на прутики. Осведомленный Гизак сидел рядом и снисходительно объяснял, что его Туюм решил снова удивить народ, хочет устроить народу праздник потому, что теперь будет жить с Шидой. Никто ничего не понимал, но когда Гизак похвастался, что мы сегодня притащ