дкий дар. - Возвращайся, друг мой. Тебя ждут. Открыв глаза, я увидел, что лежу на мелкой осыпи, головой вниз. Высоко вверху вздымалась отвесная стена, с которой я упал. От ее подножия по крутому склону мое тело в сырой грязи прочертило широкий длинный след. Я мысленно просканировал себя. Сильно болело правое плечо. Я медленно повернулся и поднялся на чуть дрожащие лапы. Тело было избито, но цело. Изломанный лук валялся рядом. Чуть ниже протекал ручей. Я лег и жадно напился. Облака ненадолго прорвались, заходящее солнце разогнало унылый полумрак. Я ощутил прилив оптимизма и решительности. Все менялось на глазах. Это был мир Вэйни, и я жил в нем. Теперь моя жизнь была полна смысла. Нет, не только физические способности понадобятся мне. Я буду использовать все, что предоставляет сверхжизнь, чтобы мое племя больше никого не боялось. Меня заботил уже не только тот срок, который отведен мне, но срок моих детей и детей Вэйни. Когда я добрался до стоянки, то был решительно настроен на то, что скоро мы будем жить на старом месте и не бояться кочевников. Возвращаться с пустыми лапами здесь и в такое время года не считалось зазорным. Но от моего лука осталась одна тетива и Ундук, по обыкновению сидящий на корточках у входа, удивленно поднял косматые брови. Но что-то в моей морде было такое, что он радостно оскалился. - Туюм! - крикнул он, - Ты как будто из Мира За Горами вернулся! Совсем по-другому выглядишь, - приятно смотреть! - Упал и головой стукнулся, - ответил я, - очень помогает! Мы рассмеялись, чувствуя, что подавленному настроению наступает конец. Неужели это я был его главной причиной? А жизнь, в общем-то, налаживалась. Дети играли и кричали совсем уже не притихшими голосами, вкусно пахло вечерним супом. Я прошел за каменную стену своего гнезда и подошел к Шиде. Она посмотрела на меня и улыбнулась, тоже заметив то, как во мне много изменилось. Наша дочь спала рядом на шкуре. Я не удержался и взял ее на руки. Она открыла глаза и потянулась всем телом. Как она уже сильно подросла! Неужели я так давно не уделял ей внимания? Я с любопытством всмотрелся в ее мордочку. Ее мохнатая лапка играючи стукнула по моему широкому носу. - Вэйни, зачем ты это сделала? - тихо сказал я, - Что теперь будет? Она очень внимательно посмотрела на меня. Ее ротик приоткрылся. - Туюм! Я чуть было не уронил ее от неожиданности. Это было сказано совсем не по-детски, и этот понимающий взгляд... Все во мне похолодело. Я пригляделся внимательнее, и подозрение окрепло. То, что она была развита далеко не по возрасту, осмысленная улыбка и так много говорящий взгляд могут означать только одно. Но никогда еще не было, чтобы два существа одновременно имели супержизь! - Ты не знал? Она давно уже разговаривает, - сказала довольная Шида, - ты вложил в нее слишком много силы! Я не был готов. Этот ребенок так не подходил для того, чтобы вмещать в себя Вэйни! - Дивола! - позвала меня Вэйни ясно и очень спокойно. И моя истинная сущность отбросила все барьеры. Передо мной была Вэйни и неважно какое у нее тело. Это было так давно, когда мы жили в одной жизни… Я заговорил с ней на языке этой общей жизни и Вэйни, улыбнувшись, ответила. Шида попятилась от нас с испуганными глазами. Со мной почему-то всегда так. Когда приходит то, о чем давно и страстно мечтаешь, то нет ощущения радостного предельного счастья, которое, казалось бы, должно наступить. Даже начинаешь сомневаться: а действительно ли ты так хотел этого. Но теперь я представить не мог и не желал, как бы жил в этом мире без Вэйни. Правда, мы не могли здесь общаться так полно как вне жизни, ясно и глубоко чувствовать друг друга. Шида, сжавшись, сидела в углу нашей каменной клетки. Я подошел к ней, и она вся напряглась. - Шида, - сказал я ласково, - не бойся! Вэйни - такая же как я. Мы пришли из одного Мира За Горами и сейчас говорили на том языке. - Миров За Горами много? - спросила Шида. - Да. Но ты не помнишь, откуда ты пришла, а мы с Вэйни все помним. Протопали босые лапы, и к нам заглянул Ундук. - Туюм, пошли! Педул собирает всех около речки, чтобы правильно расставить наши дела. - Иду! Я протянул нашу дочь. Шида с некоторой опаской взяла ее и сразу поставила на ножки. Я задержался, смотря, как Вэйни вполне уверенно вернулась на свою шкуру и уселась на нее. Мы немного не успели. Бугар держал за глотку болтающего задними лапами Педула, прижав его к дереву. Глаза Педула собирались уже скатиться по его мохнатым щекам. Рядом безмятежно стояли остальные самцы, с легким интересом наблюдая за сценой. Кто-то задумчиво ковырялся кривым пальцем в носу. Двое подростков застыли поодаль с горшками, не решаясь зачерпнуть воды для вечернего компота. Мы с Ундуком сбежали к речке, и я, ухватившись за загривок Бугара, рванул его назад. Оба тела повалились на песок, и смертельная хватка разжалась. Педул так и остался лежать, с натужным сипом восстанавливая дыхание, а Бугар моментально вскочил на лапы, увидел меня и нехотя отошел в сторону. - Зачем? - зарычал я, хотя был вполне спокоен. - Он громко навонял, когда сидел рядом, - неохотно сказал Бугар. - Ну и что? Разве ты сам никогда не воняешь? - Тогда не знаю, - немного растерялся Бугай, - я слишком разозлился. Он ведет себя как главарь. - Скажи, Бугар, Педул лучше тебя расставляет все по порядку? - Да. - А ты сильнее Педула? Бугар только хмыкнул и самодовольно оскалился. - Значит, правильно будет сделать так. Ты теперь будешь следить за тем, чтобы никто не мешал Педулу правильно все расставлять по порядку. Бугал удивленно посмотрел на меня. - Ты теперь будешь его силой. Ты понял? - Я!? Его силой!? - Бугар возмущенно показал лапой на с трудом поднимающегося Педула. - А он будет нашей мудростью. Ты же не можешь быть нашей мудростью? Бугар задумался. - Ты согласен быть силой? - спросил я с угрожающими нотками в голосе. - Да. - Тогда стой рядом с Педулом и смотри за всеми, чтобы никто больше не мешал ему. - Было бы лучше, - сказал Педул, сморщившись от боли в глотке, - если бы ты сам, Туюм, стал моей силой. - Мне нужно придумывать, что нам делать, а не следить за порядком! - возразил я, - Если Бугару нужна будет помощь, тогда я помогу. - Хорошо, Туюм, я согласен, - Педул сел на камень у речки и со второй попытки доплюнул до воды. Все расселись рядом. - Эта зима началась слишком рано, - просипел Педул, - потому, что нам здесь нечего делать. И когда сойдет снег, она не закончится, потому, что нам опять здесь нечего будет делать. - Зачем делать? - воскликнул молодой Занид, ненасытный Занид, которого постоянно востребовали наши женщины и который никогда не подводил их, - У нас навалом добычи, а нас мало, ай! - его сдуло с камня увесистой затрещиной Бугара. - Ты чо!? - заорал Занид, поднимаясь на четвереньки. - Тебя Педул просил говорить? - процедил Бугар, заметно разрядивший свою злость. Педул благосклонно посмотрел на Бугара и откашлялся. - Нам нужно уходить обратно потому, что здесь племя жить не сможет, - сказал он, - здесь нет пчел, глины для горшков и тяжелых камней. Никто не возражал, искоса поглядывая на Бугара. - Нам нужно придумать, как это лучше сделать и не бояться кочевников. Теперь вы думайте и говорите, а я все расставлю по местам. - Теперь ты думай и говори! - потребовал Бугар, направив в Занида свой палец. - Бугар, - ласково остановил его Педул, - мысли пугливее птицы и ни одна не залетит в голову насильно. Пусть каждый думает, как он хочет. - Кочевники боятся пещер, - сказал Ундук, - Если мы будем жить около старой пещеры в глубине, они не полезут. - Да, - согласился Лапор, - выходить будем редко, только на охоту и за дровами. А вода есть в глубине. - Это хорошо, - согласился Педул, - но должно быть что-то еще лучше, - загадочно поднял лапу Педул, - Туюм уже придумал нам луки, и крепкие ножи. Пусть теперь он придумает такое, что убьет всех кочевников. - Придумаю, - не слишком уверенно сказал я, - но это будет не скоро. Педул прав, нам нужно уходить на старое место. Может быть, кочевники зимой не будут нам мешать. Сначала мы пойдем, чтобы все подготовить, а женщины пока останутся здесь. - Мы им оставим Занида, - предложил Бугар и сплюнул в речку. Охотники заржали, и Занид простодушно оскалился. - Мы так хорошо придумывали, - сказал Педул, - что все само расставилось как надо. Завтра мы идем в старую пещеру. С собрания мы возвращались с таким видом, как будто уже победили кочевников. Все тосковали о покинутых местах, и, несмотря на опасность, чувствовали радость от надежды, что жизнь потечет по-прежнему. Женщины, сидящие у вечернего костра, завидев нас, тоже радостно оскалились, всей шкурой почувствовав близкие перемены. Запахло едой, и охотники принялись рассаживаться у костра. Педул с естественной непринужденностью воцарился в своем удобном, почти обретшем статус лидерского месте, комфортно откинувшись спиной к прогретой огнем стенке. Шида что-то вспомнила и порывисто вскочила со своего места. Блики костра плясали в ее широко открытых, чуть испуганных глазах. - Что, Шида? - Там… Не ругай ее! - попросила она невнятно. Я поспешил к нашему гнезду. Вэйни сидела на корточках и увлеченно возилась с чем-то на полу в полумраке. Она повернула ко мне головку и радостно обнажила белые зубки. Ее носик был измазан сажей. Я подошел ближе. Перед ней лежала перевернутая шерстью вниз шкура, а на ней как живая смотрела на меня нарисованная углем Шида. - Классно, Вэйни! Я, конечно, знал про этот ее талант. - Спасибо, Дивола! Сзади появилась Шида и, видя, что я не сержусь, успокоилась. - Эта не страшная!