еры. Кочевники продолжали наваливать камни на бревна, затыкая отверстия. Вода поднималась к нашей пещере и вливалась сквозь большие щели между бревнами. - Вэйни, ты поймешь, когда мне нужно будет помочь! - сказал я - пойду и попробую прогнать их! - Возьми меня на руки! Сейчас мы должны быть вместе. До конца… Я поднял ее. - Ундук! Оставайтесь здесь с Бугаром и просто смотрите! Если у нас не получится, вернетесь в пещеру. Я вышел из кустов, перебрался через неглубокую воду около нашей пещеры и подошел к плотине. Только теперь меня заметили. Кочевники на плотине засуетились и начали снимать луки из-за спины. - Эй! - заорал я, - Разве ваш вождь не предупредил вас? В меня выпустили несколько стрел, но они, оставляя дымный след таяли в воздухе, не долетая. Я все ближе подходил к плотине, а на другой стороне собиралась орущая толпа. Уже тучи стрел тщетно пытались достичь меня. Вскоре крики сменило изумленное молчание, и только короткий свист выпускаемых стрел нарушал ее. - Убирайтесь или вы сами исчезнете как ваши стрелы! Я поднял лапу и направил ее на ближайшего кочевника. Тот подернулся призрачным маревом и растаял в воздухе. Вероятно, это оказалось не слишком устрашающим зрелищем. Отдельные стрелы еще вылетали из луков. Я почувствовал, как Вэйни решительно сконцентрировалась. Она тоже подняла свою лапку. Тот, на кого указал ее детский пальчик, разорвался облаком мелких брызг, обдав находящихся рядом. Вот это произвело сильнейший эффект, и кочевники побежали с плотины, а находящие дальше в панике подались назад. Я ступил на бревна, гудящие от рвущихся струй воды, и пошел вперед. Передние ряды кочевников суетливо отступали, оттесняя стоящих сзади. Никто не желал оказаться ближе остальных к нам. Я спрыгнул с плотины, и Вэйни резко оглянулась. Бревна с оглушающим грохотом разлетелись в щепки, подняв высоко вверх тучу водяной пыли, которую ветер снес на парализованных ужасом кочевников. Высокий вал воды с жутким ревом ринулся в долину. - Убирайтесь отсюда! - заорал я, и все кочевники в панике побежали. Только сейчас среди них появился вождь. Но это был уже другой, огромного роста самец. Он яростно кричал и бил свих воинов, а потом выбежал прямо ко мне, размахивая дубиной. - Стой, - крикнул я, - и ты останешься жив! Дубина в его лапах взорвалась облаком мелких щепок. Вождь изумленно взглянул на свою пустую лапу и по инерции пробежал еще несколько шагов. Хотя ярость его была велика, а опыт охотника не признавал опасности в не слишком впечатляющей фигуре с ребенком на руках, но здравый смысл оказался сильнее. - Разве прежний вождь не передал мои слова? - спросил я как можно более грозно. - Пиридаль! От разгоряченного дыхания у него вырывался пар изо рта, а раздутые яростью ноздри пузырились слизью. Он мощно всхлипнул. - Он говориль глупость, и я убиль его! - он с гулом ударил себя кулачищем в грудь. - Глупость? - я зловеще оскалился, - Я могу убить всех вас сразу, пока ты моргаешь глазом! - я резко выбросил руку и дерево сбоку от нас, лишившись нижней части, с гулом повалилось. Земля вздрогнула под ногами. - Ты понял!? - заорал я, - Но я не буду вас убивать, если вы сейчас уйдете отсюда навсегда! Смотри, твой народ мудрее тебя и раньше понял, какой я сильный! Никого уже нет рядом с тобой! Вождь резко обернулся. Последние кочевники скрывались за опушкой леса. - Если ты вождь, то беги за ними! Скажи, что вы должны немедленно уходить из этой земли! Потому, что я скоро приду и убью всех, кто останется! - Если ты такой сильный, почему сразу не убьешь меня? - выпучил глаза вождь в мучительном усилии понять ситуацию. - Если ты так хочешь - демонически захохотал я, - ты сейчас умрешь! - Нии хочу! - вождь выдохнул пар, омерзительно всхлипнул, сделал несколько шагов назад, повернулся и огромными скачками побежал к опушке. - Нужно вынудить их уйти сегодня же! - сказал я Вэйни, - И так напугать, чтобы они не вздумали возвращаться! - Ты никогда не был актером? - иронически спросила она. - Слишком много позерства? - Ах, Дивола, я так счастлива, что мы здесь с тобой вместе! - Ах, Вэйни, только бы не наделать непоправимых бед в этом мире! Держись крепче! - я пересадил ее себе на плечи. Она оседлала мою шею, ухватившись за гриву. Речка успокоилась, но вода все еще была мутной от множества ручьев, стекающих с только что затопленных берегов. Переправу унесло. Я взял в лапы тяжелый камень, чтобы легче было устоять в быстром потоке, и перебрался на другую сторону к нашим пещерам. Первое время решили жить в менее удобной пещере Колапа, пока наша не просохнет. Я помог укрепить бревна у входа. Потом посадил Вэйни себе на загривок и направился в лагерь кочевников. С нами пошли Шида, Ундук, Бугар и Лапор. С высоты обрыва сразу стало ясно, что лагерь покинут в панической спешке совсем недавно. Некоторые из домиков так и остались стоять наполовину разобранные. Костры еще дымились вокруг. А между холмов вдаль уходила большая толпа. Мы спустились и услышали детский крик. Кочевники в спешке бросили не только много своего имущества. Мы нашли четырех грудных детей. - Вот гады! - возмутилась Вэйни. - Еще можно успеть вернуть им детей! - решил я, - Они просто слишком испугались! Я, наверное, опять перестарался… Мы вытряхнули все из рюкзаков и посадили туда детей. В свой же рюкзак я посадил Вэйни. Мы быстро пошли, а потом размеренно побежали. Хорошо, что уклон был вниз. Холодный воздух теперь так кстати освежал. Тучи, казалось, стали еще плотнее. Мир покрывал зловещий полумрак. Когда мы выбежали из-за очередного холма нас заметили. Раздались отчаянные крики, и толпа побежала. - Возьмите своих детей! - заорал я. Кочевники в ужасе оглядывались, но не собирались останавливаться. - Покажите им детей! - крикнул я, задыхаясь. Но и это не подействовало. Наша сверхмощь не смогла заставить кочевников стать другими и подумать о своих детях. Выбившиеся из сил начали бросать свои вещи. Тогда мы остановились. - Ну и черт с ними! - я махнул рукой, - Они слишком напуганы. Может быть, это и хорошо: возвращаться не посмеют. - А это чтобы не забывали! - прокричала возбужденная Вэйни, поднимаясь в рюкзаке во весь рост как в боевой повозке. Она резко взмахнула ручкой, прочертив длинную линию между нами и кочевниками. По этой линии высоко в небо взметнулась стена вырванной породы, а через мгновение прокатился ужасающей силы удар. Земля завибрировала так, что я вынужден был переступить лапами. Но эти тысячи тонн породы так и не опустились на землю, а растаяли бесплотным дымом среди низких черных туч, полностью расцифрованные из бытия. Я оглянулся. Ундук оглушено сидел на жухлой мокрой траве, судорожно удерживая в лапах своего ребенка. Остальные устояли на задних лапах, но никто не выронил маленькое мохнатое тельце. - Вэйни! Это чересчур! - воскликнул я, страшась взглянуть на результат. Клубы черного пара медленно вились зловещими спиралями над рваными краями гигантского провала. Последние кочевники стремительно пропадали за холмом. Мы подошли ближе. Подозрительно быстро светлело. Я задрал голову. Следуя контурам провала, в тучах проступило неестественно синее небо. Землю около провала пронизала густая сеть трещин, и мы не решились подойти к самому краю. На противоположной стене отчетливо были видны слои пород долины. - Прости, Дивола… - прошептала Вэйни. Я хорошо знал эту порой безрассудную импульсивность в поведении своей подруги. Эта черта так забавна и очаровательна, пока ограничена природной женской слабостью. Жизнь племени наладилась и стала беззаботной. С нами росли чужие дети, которые стали своими и вскоре эту разницу вообще перестали замечать. Мы с Шидой опять добыли себе жеребят. Вэйни научила женщин прясть нитки из шерсти и ткать материю. Я научил мужчин ловить форель в речке и делать квас из фруктового компота на меду. Неприкаянных скелетов оставалось все меньше. Но появились новые и неожиданные явления и существа. Мы с Вэйни понимали, что это - порождения наших массированных вмешательств в сущности мира и договорились прибегать как можно реже к этому крайнему средству. Все должно быть естественно сопоставимо с окружающим. В сторону провала охотники не ходили. Там встречалось особенно много странного. Я сделал себе отличный барабан, а с ритмом у меня всегда было все в порядке. Вэйни обнаружила, что сочетание барабана и свирели - пикантно и колоритно. С тех пор мы часто играли вместе. На празднике Полной Луны я уже не участвовал в состязаниях потому, что делал музыку вместе с Вэйни. Да и кто бы решился всерьез состязаться со мной? Поэтому меня никто не выбрал из женщин, и когда все разошлись мы остались с Вэйни на поляне одни. И тогда мы разрешили себе выйти на уровень восприятия сущностей, чтобы тела не мешали общаться нашим душам. Это общение оказалось почти таким же свободным и радостным, как вне жизни. И если в это время сущности наших мыслей невзначай и порождали что-то новое в этом мире, то оно не могло быть злым и опасным. Когда у меня выдавалось время подумать и осмыслить произошедшее, я вдруг понял, что мое вековое свободолюбие, граничащие с анархизмом, настолько расширилось, что вмещало уже не только меня одного, но и весь мой народ. Теперь мне было не все равно, что творится с другими, и любая несправделивость касалась сразу всех нас, ради избавления от чего я готов был пожертвовать даже самим собой. Как только осознание этого завладело моим разумом, я отчетливо ощутил, как наставник до