В моменте вся его оболочка пропала, и осталась только черная клякса, расплескавшаяся по полу от недостатка энергии. Постепенно всё тело высушивалось, а души переходили к нанитам, которые впитывали их память и энергию.
Посмотрев еще несколько секунд на место, где недавно стоял Шог, Авдий тяжело вздохнул и улыбнулся в попытке заглушить желание сказать «Прости». Будто он снова стоит у трупа Мартина.
— Так, теперь мне известно когда он выходил в обычный мир…
Только ради подобной информации он уничтожил собственное творение, а на душе осталось лишь слабое послевкусие.
Оставшись всё в той же комнате, Авдий начал заново изучать память, что вышло уже результативнее. Оказалось, что Шог пропал из связей в другое время, именно тогда, когда разделился на три части, то есть к остальным пропавшим связям он не причастен.
— Черт…
Подобная новость сделала смерть Шога бессмысленной, единственная выгода от этого, это новая способность изменять тело и внутренние органы, но подобная привилегия будет точно такой же, как у Шога, только в этом теле. Если он переместит данную способность в следующее тело, то это понизит её силу.
— Наверное, ты был хорошим собеседником, когда я не мог разобраться в себе. — Сказал Авдий, выйдя из комнаты.
Вместо того чтобы вернуться в комнату к Ллойду и Химару, чтобы уведомить их об отсутствии Шога, Авдий направился в комнату, где была показана степень его синхронизации с прошлым разумом. При входе в комнату центральная система прислала отчет, что было потеряно еще несколько участков памяти, но отпечаток смог нивелировать это до семи сотых процента.
Выйдя из комнаты, Авдий направился на кухню, где спокойно налил себе чай и сел за стол. Нужно было хотя бы морально подготовиться к тому, что скоро произойдет. С самого начала пользования книгой он понимал, что подобное возможно, и просчитывал вероятные исходы. Самым явным было то, что придется делить собственную душу с еще…
Внезапно дверь на кухню медленно начала открываться, и оттуда высунулась любопытная чёрная макушка, первым делом она осмотрела всё своими красными глазами и наконец-то заметила Авдия, сидящего за столом и наблюдающего за ней.
— И-Извините… Мне стало интересно, что в этой комнате… И я… — Непонятно за что начала оправдываться Кассандра.
Авдий молча встал и подошел к углу комнаты, где были кружки. Взяв одну, он налил туда чай и жестом позвал Кассандру за стол.
— Садись, как раз не хватает собеседника. — Неожиданно грустно произнес Авдий, а после громко усмехнулся. — Пхах! Имевши не ценим, потерявши плачем. Иронично выходит.
— Ам… — Кассандра уселась за стол и тут же дернулась от смешка Авдия. — Вас так сильно ранила смерть отряда?
— Не то чтобы… Хотя, ладно, не буду врать, книга ответит за меня…
На заданный вопрос, книга просто ответила «Да».
— Видишь, даже эта бумажная херь разбирается во мне лучше, чем я сам. — С улыбкой сказал Авдий. — Хотя не только это произошло…
— Кто-то еще умер? — Затихшим голосом спросила Кассандра.
— Представь, что у тебя был единственный человек, перед которым не надо притворяться, а если ты и притворяешься, то он это чуть ли не сразу замечает. — Начал Авдий, одновременно делая глоток из кружки, вместе с этим он подметил, что буквально утонул в кружке, чтобы скрыть своё лицо. — Важное слово тут «был», как бы повлияла на тебя смерть подобного человека?
— Я… Не знаю. — Неуверенно произнесла Кассандра, но, вновь взглянув на Авдия и заметив, как он все сильнее начинает зажиматься в себе, она выпрямилась и начала предполагать. — Возможно, это сильно подбило бы меня, так как я больше не смогла бы узнать, где настоящая я, а где образ для общественности.
— Образ для общественности… — Тихо повторил Авдий, будто что-то вспомнил. — А ведь для кого-то я сам посланник божий, архангел…
Услышав это, Кассандра впервые осознала, что перед ней сидит человек, такой же человек, как и она сама, единственная разница, это уровень удачи или упорства, с помощью которого он стал столь могущественным.
«А удача-ли это…» — С сомнением подумала Кассандра. — «Сейчас, это выглядит как бремя.»
— Знаешь, Кассандра, я всегда думал, что бессмертие, это свобода. Никто не прикажет тебе умереть. Никто не скажет «хватит». — Авдий ставит кружку на стол, чай в которой уже давно остыл. — Но сейчас… Я понял, что не развиваюсь. Я застрял, как актер в собственном театре. Даже не могу принять факт того, что этот… Эксперимент… Оказался для меня более интересным собеседником, чем люди, которые были верны мне.
— Вы жалеете. — Непроизвольно произнесла Кассандра, только через несколько секунд осознав, что она сказала.