свежий ночной воздух.
Харли не привык на взгляд оценивать расстояние. Ему
потребовалось некоторое время прежде, чем он разобрался в
окружении, понял, как далеки от него горы, темные силуэты
которых вырисовывались на фоне звездного неба и что сам он
стоит на платформе в двенадцати футах над землей. В отдалении
горели огни, бросая яркие прямоугольники света на гудрон шоссе.
С края платформы свешивалась металлическая лестничка. Закусив
губу, Харли неловко стал спускаться вниз. Его неудержимо трясло
от холода и страха. Едва только коснувшись ногами земли, он
кинулся бежать. На бегу он оглянулся: дом высился на платформе,
как огромная лягушка, оседлавшая крысоловку.
Он резко остановился; его окружала непроглядная темнота.
Желудок скрутило рвотными спазмами отвращения. Высокие зубчатые
звезды и размытые очертания гор начали вращаться, и он стиснул
кулаки, стараясь не потерять сознания. Этот дом, что бы он
собой ни представлял, был воплощением всего холода мира, сказал
себе Харли. - Что бы со мной ни делали, в любом случае меня
обманывали. Кто-то так ловко обобрал меня, лишив всего, что я
этого даже не заметил. Это был обман, обман... - Он задохнулся
при мысли о тех годах, которые были жульнически отняты у него.
Только не думать: от этих мыслей синапсы мозга болезненно
корчились, как обожженные, а сам мозг испытывал боль, как от
едкой кислоты. Только действовать! И ноги снова понесли его.
Вокруг высились здания. Он просто кинулся к ближайшему
освещенному из них и влетел в ближайшую дверь. Затем он резко
отпрянул, переводя дыхание и жмурясь от яркого света,
ударившего в зрачки.
Стены помещения были покрыты картами и схемами. В центре стоял
широкий стол с видеоэкраном и динамиком на нем. В этой комнате,
чувствовалось, работали - повсюду были переполненные
пепельницы, вписывавшиеся в продуманный беспорядок. За столом,
внимательно наблюдая за обстановкой, сидел худой человек с
тонкими губами, сжатыми в прямую линию.
В комнате находились еще четверо человек, все основательно
вооруженные, но никто не удивился, увидев его. Человек за
столом был в гражданском; остальные носили форму.
Харли прислонился к дверному косяку и всхлипнул. Он не знал,
что сказать, он не мог найти слов.
- Четыре года потребовалось вам, чтобы выбраться оттуда, -
сказал худой человек. У него был тонкий голос.
- Подойдите и гляньте на это, - сказал он, показывая на экран
перед собой. Не без усилия Харли подчинился; ему казалось, что
он двигается на подламывающихся протезах вместо ног.
На экране было ясно и четко видна спальня Кэлвина. Во внешней
стене зиял пролом и сквозь него двое человек в форме
вытаскивали странное создание, нечто вроде жилистой
механической конструкции, которая некогда называлась Кэлвином.
- Кэлвин был нитианин, - глухо заметил Харли. Он мог себе
представить, насколько глупо выглядит сам, уставившись в экран.
Худой человек одобрительно кивнул.
- Вражеская инфильтрация представляет немалую угрозу, - сказал
он. - И нигде на Земле нельзя чувствовать себя в безопасности:
они могут убить человека и прежде, чем избавиться от тела,
создать точно его подобие. Поэтому так и трудно... Мы потеряли
таким образом массу государственных тайн. Но нитианский корабль
должен приземляться, чтобы высаживать Не-Людей и брать их на
борт по завершении ими своих заданий. В этом их слабое звено.
- Мы засекли один такой корабль с подобным грузом и после того,
как его пассажиры обрели гуманоидные формы, поодиночке
переловили их. Мы вызвали у них искусственную потерю памяти и
для изучения разместили небольшими группами в самых разных
средах. Здесь, кстати, - Институт Армии для изучения Не-Людей.
И нам удалось довольно много понять... во всяком случае, чтобы
противостоять угрозе. Ваша группа, конечно, была одной из
созданных нами.
- Почему вы включили меня в нее? - хрипло спросил Харли.
Прежде, чем ответить, худой человек побарабанил линейкой по
зубам. - Несмотря на все устройства, с помощью которых мы
видели и слышали вас, в каждой группе должен быть
человек-наблюдатель. Видите ли, нитианам приходится идти на