нос. Только выбросила мокрые бумажные полотенца и направилась к столу, как ее
сотовый зазвонил. Телефон был прикреплен к ее поясу. Девушка потянулась за ним
слишком быстро, и когда выхватила, телефон вылетел из руки. Едва не угодив в голову
Блу, тот врезался в стену позади и разлетелся по полу.
Неуклюжая недотепа. Блу был очарован.
— Уже третий в этом месяце, Дикки, — сказал напарник сухо. — Твою зарплату
начнут урезать.
Не пропуская удара, она возразила:
— Нет проблем, Чарли, у меня есть скидка в сотовой компании.
— Хорошо, потому что она тебе понадобится. А еще тебе понадобится скидка на
автомобильное крыло и на химчистку вниз по улице.
Не обращая внимания на выпад напарника, Дикки села и посмотрела в глаза Блу.
Ее взгляд не дрогнул. Она не смутилась от неудач. Не расстроилась от комментариев
напарника. Она пристально смотрела на Блу, и он подумал, что в ее внимательном взгляде
сквозит неприязнь. Нет. Он ошибся. Он ей не то чтобы не понравился. Она прямо
ненавидела его. Его член только что дернулся?
— Я детектив Финдер, и уверена, что детектив Коннор уже сказал вам, почему вы
здесь, мистер Диллон.
Блу рассмеялся.
— Финдер? Ваше имя Дикки Финдер? (прим. пер.: Блу услышал «Fynder» как
«Finder». Получается: Пташка-Искатель) — он никогда не думал, что услышит более
смешное имя, чем Гвиневра Лав Лемон, настоящее имя Кит.
— Да, Финдер с «Y», и мы не должны обсуждать здесь мое имя.
Это было необъяснимо. Никогда прежде его никто не привлекал так, как она. И
мужчина не понимал, что именно теперь чувствует. Он пытался остепениться и завести
семью. Настолько остепениться, насколько это было в его понимании. Он никогда бы не
стал пробовать снова. Поэтому придерживался легкодоступных женщин, которых
интересовало то же самое, что и его. Эпизодические встречи для траха без каких-либо
обязательств. Женщины пыталась заманить его в отношения. В конечном счете, даже
Паулина сдалась и обратила свой взгляд на другого кандидата.
Блу тоже попробовал. Он действительно думал, что, женясь на Джен, мог вести
подобие нормальной жизни, но в нем этого попросту не было. Он был любителем шлюх и
всегда будет любителем шлюх. Ему насрать на то, чего хотят женщины, что они думают
или что чувствуют. Он давно ничего не чувствовал и не планировал.
До сих пор. Что-то дрогнуло в нем.
В этом мгновенном притяжении к ней не было никакой логики. Но что-то было.
Блу чувствовал искру чего-то нового и захватывающего. Чувствовал личный вызов. Он
хотел ближе узнать эту женщину. Хотел понять, почему она его так ненавидит. Как бы
безумно это ни звучало, он счел ее презрение к нему привлекательным.
Ну что это за хуйня?
Он усмехнулся.
— А-а-а, Дикки, — сказал Гризз, откинувшись на спинку стула. — Значит, это
серьезно?
Блу отвел взгляд.
— Думаю, да. Блять, я не знаю. Я нужен ей. Она умная и все такое, но она —
гребаная катастрофа.
— После всех лет и всех женщин, которые западали на тебя из-за мотоцикла и тату, ты только сейчас начинаешь понимать, что тебя привлекают женщины, которых это не
манит? Это охрененно смешно, Блу.
Тот только пожал плечами.
— Дикки другая, Гризз. Не могу объяснить это.
Гризз понимающе кивнул. Друг не усвоил урок. Дикки никакая не катастрофа. И
она не нуждается в Блу, но хочет, чтобы он так думал. Она точно знает, что делает. Стоит
ли предупредить друга? Стоит ли рассказывать, что узнал о ней?
Нет. Он позволит другу узнать самому. Вряд ли его жизнь в опасности. Гриззу
было немного жаль, что его не будет рядом, чтобы увидеть все лично, но он верил, что его
верный друг способен справиться сам. Итак, Блу влюблен в детектива Дикки Финдера.
Удачи, приятель. Тебе она понадобится.
— Я скажу еще раз, Блу. Это твоя жизнь. Делай, что хочешь. Я просто прошу, чтобы после того как я уйду ты позаботился о последних нескольких моментах, которые
мы обсудили. Не нужно присматривать за Кит или Грантом. Просто держи ухо востро, удостоверься, что они максимально далеко от дел банды. Я не думаю, что это сложно, но я
буду спокоен.
Он встал. Пора прощаться.
Друг тоже встал и взял файл с фотографиями семьи. Гризз выхватил его из рук Блу.
— Я придержу это у себя, пока не встречусь в последний раз с Грантом тет-а-тет,
— сказал он.
Они просто стояли, пока часы отсчитывали секунды. Никаких последних слов